— Ну что же, рассказывайте… Почему так срочно? Какие у вас намерения? Какую женщину вы бы хотели найти?
— Что-о? — вытаращился на нее Фролов.
— Не волнуйтесь, — успокаивающе улыбнулась Вера. — И не смущайтесь, дело житейское. Чем откровенней вы будете, тем лучше будет результат. Кто вам больше по сердцу? Начнем с простого: блондинки, брюнетки? Затем — какой рост, характер, образование…
— Так-так! — прервал он. — А тут — на любой вкус?
— Ну, не будем преувеличивать, но какой-то выбор, конечно, есть.
— Выбор? Ага! — Шрам на его щеке нервно дернулся. — У меня к вам тоже будут откровенные вопросики.
— Пожалуйста, — с готовностью кивнула она. — Хотя прежде мне необходимо выяснить…
— Нет уж, — вновь перебил он, — сначала выясню я! Где это я, а? Куда я, хотелось бы знать, попал? Это общежитие ткацкого комбината или притон в Неапольском порту? Блондинки, брюнетки… Я что, свататься сюда пришел?
— А разве нет? — удивилась она.
— Что… «нет»? — опешил он.
— Вы разве пришли не свататься?
— Я?! — Ему не хватало воздуха от гнева. — Да кто вы такая, Вера? Кто вы, интересно знать, Вера Николаевна?!
— Сваха я, — ответила она спокойно.
— Кто-о?
— Я сваха, — с достоинством повторила Вера. — А вот вы кто такой?
Фролов вскочил и отчеканил:
— А я новый комендант вашего общежития!
Вера уставилась на него изумленно, потом уронила голову в ладони, и плечи ее затряслись от смеха. Долговязый Фролов гневно возвышался над нею и выглядел в своем гневе несколько глуповато. Она смеялась. Он стоял. Потом развернулся и вышел, так треснув дверью, что стены задрожали.
Утром общежитие шло на работу. Точнее — бежало. Видно, так уж устроены все женщины мира: даже если работа в двух шагах от их дома, они все равно опаздывают. И женское общежитие в этом смысле не было исключением. Казалось бы, для своевременного выхода на работу есть всё: и будильники, и соседки по комнате, страхующие пробуждение друг дружки, и наконец тетя Зина, в положенный час включавшая общий звонок громкого боя, который будил даже тех, кому надо во вторую смену. Но все равно они опаздывали.
Причин было множество — и совершенно непредсказуемых. Очередь в душевую; «сбежавший», как его ни карауль, кофе на плите; затерявшиеся черт их знает куда именно в этот утренний час колготки или туфли; забытый в спешке кошелек, за которым пришлось возвращаться, — и так далее, а также тому подобное. Была причина и попроще, но весьма распространенная: девушка бодро просыпалась с первой же трелью будильника, была вполне готова к подъему, вот только пусть соседки первыми отправятся в душевую и на кухню, соседки отправлялись, а она… мгновенно засыпала вновь. Самой же распространенной картиной была следующая: вовремя вставали, вовремя умывались, никуда не убегал кофе, все нужные вещи были под рукой, ничего не забывали дома… и все равно опаздывали.
Поразительная и необъяснимая загадка природы! Почище всяких там «тарелочек»!
Вот почему каждое рабочее утро так стремительно скатывался от общежития на холме вниз к ткацкому комбинату поток девушек — поодиночке, попарно с подружкой или целыми стайками. Одни — «ночные совы» — были еще сонные и двигались как сомнамбулы знакомой дорогой. Другие — «утренние жаворонки» — уже щебетали вовсю, обсуждая события дня минувшего и новости грядущего дня. Кто на бегу повязывал косынку или застегивал поясок. Кто на ходу дожевывал бутерброд или подкреплялся яблоком.
Вера догнала размашисто шагающую женщину. Она была очень высока — «верста коломенская» — и ощущала это, а потому носила туфли без каблуков и некрасиво сутулилась.
— Привет, Галина! — сказала Вера. — Отлично выглядишь!
— Да?..
Галина недоверчиво глянула на Веру, сомневаясь в истинности комплимента.
— Не да, а точно! — успокоила ее Вера. — Семенов будет в семь, не забыла?
— Помню… — Галина вдруг смутилась и попросила: — Верочка, милая, может, ты еще сегодня с нами… Последний раз, а?
— Последний раз был прошлый! — отрезала Вера. — И не гни спину, отвыкай: Семенов же два метра!
Да уж, нелегко ей достался этот Семенов. Баскетбольной команды в городе не было, юные акселераты, естественно, не подходили Галине по возрасту, так что пришлось Вере подсуетиться, пока не отыскался в воинской части — главной надежде и опоре для Веры в ее многотрудном деле — этот самый прапорщик Семенов. Вымахал в гору он на славу, как только в танке помещался! Но не в одном росте, конечно, было дело, а в том, что они с Галиной — «пара», это Вера сразу поняла. И они сами это почувствовали. Вот только Галина все робела, не в силах поверить в долгожданный случай, да и прапорщик оказался в этом деле не боец. Вроде бы уже взрослые — чтоб не сказать более — люди, а всё боялись остаться наедине и каждый раз изобретали поводы, чтобы Вера тоже посидела в комнате или сходила с ними в кино.