— Серега, — спросил я, — какого цвета у меня глаза?
— У тебя нет других проблем?! — взорвался он.
— Ну все-таки, какого цвета?
— Карие, что ли…
— Серые, — вздохнул я. — А сколько лет мы с тобой в институте учились?
— Мы с тобой — пять. А я — шесть, — засмеялся он. — Я же второгодник! А ты чего — про глаза?
— Да так… Красивые они у тебя, — увильнул я от честного признания. — Вот только опасаюсь насчет дальтонизма. Желтый горит, а ты жмешь как на зеленый, но все равно ведь проскочить до красного не успеешь.
— Учи ученого! — обиделся он и газанул дальше.
Правильно, это я зря, советы давать легко. И вообще, мне что, правда своих проблем не хватает?
А все-таки скажите… только сразу, не задумываясь: какого цвета глаза у вашего друга? У жены, у мужа, у соседа? У вашего начальника, у подчиненного? Знаете? Нет? А вы ведь каждый день глядите в глаза друг другу… Впрочем, я опять отвлекаюсь, а вас, конечно, интересует Юрий Сергеев.
Значит, так. Согласно закону и инструкциям, у меня есть десять дней на так называемый «местный розыск». Первый день у меня ушел в основном на звонки: больницы, морги, медвытрезвители. К счастью, Юрия Сергеева там не оказалось. Но, к огорчению, другие мои однофамильцы там зафиксированы. Были также звонки и разговоры с начальником жэка, техником-смотрителем, дворниками. Ничего интересного не обнаружено.
Еще я установил место работы Юрия Сергеева — проектный институт «Гипротяжмаш», старший инженер отдела автоматики. И сейчас новенькие голубые «Жигули» везут меня туда. Нет, машина не моя. И не служебная. Участковому положено на своих двоих. А Серега — это просто попутная фортуна, бывший однокашник по институту, а ныне подающий надежды кандидат юридических наук.
Ух, эти второгодники, ух, они упорные, ух, они свое возьмут!
Новое многоэтажное здание проектного института сверкало огромными плоскостями стекол и светлой облицовкой — этакий современный образец красоты и удобства, который так любят снимать в кино из жизни наших современников, тружеников науки и техники.
Но внутреннее административное деление института оказалось гораздо мельче, чем размах фантазии архитекторов и строителей. Поэтому в каждой комнате-зале разместились несколько разных отделов и групп. Они воздвигли межведомственные перегородки из сухой штукатурки, или из фанеры, или еще проще — из шкафов и чертежных досок. Так что все это напоминало огромные соты, в которых трудились пчелы-проектанты.
Стеклянные плоскости окон тоже красивы лишь для прохожих. А работникам института они несут столько солнца, что каждый в меру собственной изобретательности завесил их шторами, закнопил старыми чертежами, цветной пленкой. И эти огромные окна-стены превратились в лоскутные одеяла, сквозь которые разноцветные лучи освещали фантастическую картину пчел-проектантов в их сотах.
Окно отдела кадров выходило не на улицу, а во двор, и потому имело обычные размеры. Начальник отдела был лысеющий и уже чуть седеющий брюнет. Его штатская одежда не могла скрыть несомненную стать бывшего военнослужащего.
— Да, учудил, учудил Сергеев! — сурово вздыхал начкадров. — Ну ничего, поймаем — пропишем по первое число!
— Почему вы, собственно, считаете, что Сергеева надо ловить? — удивился я.
Он насмешливо прищурился.
— А по-вашему, надо ковырять сачками дно нашей реки? Не-ет, такие не топятся…
— Какие «такие»?
— А такие! Короче, мне он никогда не нравился.
— Почему?
— Не нравился, и все.
— Но вы пытались, наверно, понять, почему он вам не нравится?
— Послушай, старлей, — он перешел на «ты» добродушно-командирским тоном, и сразу стало ясно, что в свое время он дослужился минимум до подполковника, если не до самого полковника. — Знаешь, старлей, у меня в контингенте одна тысяча четыреста тридцать два человека. И может, половина из них мне не нравится. Так что, я должен докапываться до каждого?
— Ни в коем случае!
Я воскликнул это как мог серьезно. Что, видимо, успокоило начкадров. Он согласно кивнул.
— Вот и я так полагаю.
И достал из сейфа папку «Личного дела», любовно каким-то таким хозяйским жестом протер ее ладонью и положил передо мной.
— Здесь исходные данные Сергеева. Год рождения, семейное положение…
— Спасибо, посмотрю. Хотя кое-какие исходные данные мне сообщил его сосед Иван Никитич.