— Откуда вы знаете? — попятился от их напора Куликов.
Все умолкли, переглядывались, остывая.
— Верно, откуда мы знаем? — спросил Крутых.
— Мы не знаем, мы только догадываемся, — ласково объяснил я.
Куликов растерянно пожал плечами.
— Вы правильно догадываетесь, я забыл его поздравить. Это связано с моими… ну с теми личными неприятностями.
— Можете не рассказывать, — предложил я.
— Нет, я уж лучше расскажу. Было плохо с отцом…
— Заболел? — участливо встрепенулась Алла Владимировна.
— Нет… Он, старый черт, влюбился! Классический вариант: молодая, длинноногая, глупая и блондинка. Он вообще-то славный старик, но вот… как это?.. седина — в бороду, а бес — в бок!
— Бес — в ребро, — со знанием дела уточнил начкадров.
И почему-то еще шире развернул плечи.
— В то воскресенье отец сказал, что уходит из дома. Я успел только заскочить к Юре, отменить вечернюю встречу и побежал к маме. И потом всю неделю в этих делах…
— Наладилось? — поинтересовался Крутых.
— Да похоже, образумился старик, — улыбнулся Володя.
— Это хорошо, — одобрил начкадров.
Но одобрил с явным сожалением.
Однако у меня не было времени улавливать нюансы я нетерпеливо вернул Куликова к сути дела:
— Значит, вы забыли поздравить Юрия?
— Да. Я позже вспомнил, но вырваться не смог, а на работе его, как вы знаете, не было. И потом, Таня и Петелин его ведь поздравили…
— Нет. Они тоже забыли.
Мое сообщение огорчило Куликова. Даже явно встревожило.
— Это плохо, — задумчиво сказал он. — Для Юры это было очень важно… А Валя?
— Какой Валя?
— Не какой, а какая. Юра провел детство в маленьком городке…
— Про Плес мне рассказала Таня.
— Да? Лучше бы это рассказал сам Юра. Он удивительно рассказывает. Как будто поет…
— Песню я тоже слышал.
Я сознательно обрывал Володю, я не давал ему расслабиться, растечься воспоминаниям, я чувствовал, что сейчас он может сообщить что-то важное, даже решающее. И кажется, все тоже это почувствовали, притихли, напряженно слушали Куликова.
— Значит, вы знаете почти все. Но про Валю даже Таня не знает…
Валя оказалась девочкой из Плеса. То есть этой девочке сейчас тоже примерно тридцать. Но когда-то они с Юрой — мальчик и девочка — вместе росли в этом самом Плесе, дружили, ходили по улицам, взявшись за руки, и пели песню про крейсер «Варяг». Юра почему-то всегда рассказывал Володе именно это — как они ходили и пели про крейсер «Варяг».
— А почему он не рассказывал об этом Тане? — спросил я.
— Не знаю. Наверно, боялся, что не поймет. Или поймет, но не так…
Что ж, это верно, вполне может не так понять. Женщина!..
Хотя они с Валей больше не виделись. Только перед отъездом Юрия из Плеса поклялись помнить друг друга и всегда поздравлять с днем рождения. С его настоящим днем рождения — в паспорте ведь уже потом было напутано. Ну, это тоже мне было понятно — такая детская клятва, которая забывается вместе с детством. Но эта клятва, оказывается, не забылась. Больше двадцати лет Юрий с Валей не встречался, но каждый год в день рождения получает ее телеграмму… Я даже вскочил.
— Телеграмму? А в этот раз она была?
— Не знаю, я ведь забегал на минутку…
— Спасибо, Володя! Спасибо, товарищи дорогие! Извините, мне надо бежать!
Я действительно побежал. Даже помчался. На такси.
Вообще-то зарплата участкового инспектора двести в месяц. И никаких премиальных за выполнение и перевыполнение плана. Так что на такси особо не раскатаешься. Но сейчас я не мог иначе, я бы просто лопнул от нетерпения, добираясь пешком или общественным транспортом до нужных мне пунктов. Я, в принципе, человек не слишком азартный — лотерейные билеты не покупаю, в карты не играю, не говоря уж о бегах. И только в работе наступает момент, когда я вдруг делаю стойку, как гончий пес, и иду по следу с таким азартом, какого до этого в себе и не подозревал. Я иду, я бегу, я не останавливаюсь, пока не дорвусь до цели, до истины.
Таня — уже знакомая, домашняя, без шиньона — открыла мне дверь на первый же звонок, будто ждала его. Я не вошел, задавал вопросы с порога.
— Какая телеграмма? — не поняла Таня. — Что случилось?
— Не волнуйтесь, мне просто нужно знать: в тот воскресный вечер Юрий не упоминал ни о какой телеграмме? Про то, что он ее получил? Или, наоборот, не получил?
— Нет-нет! Ради бога, скажите, что случилось?
— Честное слово, ничего. Просто поиск продолжается.
Однако понимая, что не могу уйти, хоть как-то не развеяв ее тревожное настроение, я потянул носом и уточнил: