Хотя, я и на самом деле мал, и мне пока точно не воевать. Не так уж и хотелось, но смог бы. Можно было и проверить себя. Судя по странному сну, воевал я. Почти с теми же врагами. А потом погиб…
А так, случилось и одно нежданное дело, точнее, несколько. Зимой, чтобы я ненароком не заболел, тётя Арина редко выпускала меня на улицу. Если мы и гуляли по городу, то только вместе. Вот такой домашний мальчик из меня получился. Всё-таки петербургская погода являлась не такой уж благоприятной, особенно для людей со слабым здоровьем. И меня как раз можно было посчитать таким. Хотя, ранее так и было. А сейчас уже получше стало. Раз с конца мая сильно потеплело и постоянно светило яркое и тёплое солнышко, то погулять на улицу я уже выходил и один. Тем более, даже тётя заметила, что с Нового года я немного подрос и заметно окреп. И точно мог постоять за себя! Явно и самостоятельные занятия гимнастикой и борьбой, ага, самбо сказались, а ещё больше хорошее питание. Наверное, пришло время мне и подрасти.
Пусть мы с тётей Ариной и в последнее время жили скромно и особо о своих успехах и делах не распространялись, но ведь всё равно от слухов некуда деться. И в нашем доме уже ни для кого наши успехи в музыке и довольно тесные отношения с Юсуповыми такой уж тайной не являлись. А тут ещё появилась новая одежда, особенно женская! Многие, хоть мы себя вообще не выпячивали, однозначно заметили и резкий рост нашего благосостояния, оттого и отношение к нам стало уже намного уважительнее. Хотя бы для вида. Конечно, хватало и злых взглядов, но уже прежнего пренебрежения, особенно ко мне, не было. Порой некоторые и заискивали!
Хоть я с местными мальчишками и девочками никакой дружбы не водил, но тётя, бывало, порою пользовалась услугами прачек Авдотьи и Прасковьи. Все в нашем доме пользовались. Вот помогая Арине Васильевне, я и заглядывал к прачкам несколько раз. Первой осталось лет пять до сорока, а вторая была лишь немного старше тёти Арины. Но выглядели они, честно сказать, сильно старше своих возрастов и намного хуже моей тёти. Что делать, тяжёлая работа у них и не очень оплачиваемая. Рублей десять в месяц — это, считай, вообще почти ничего! И, хоть их мужья работали столярами, но тоже не очень много получали. Вроде, примерно рублей под двадцать. Столько у нас уходило только на еду, а сейчас и больше. И, понятно, что эти две семьи жили сильно бедно. Ладно, что хозяева доходного дома вынужденно терпели и выделили им, вроде, за малую плату, комнатки под жильё и стирку. Правда, обеих мужчин я часто видел и пьяными. А ведь у низкорослого и худого Семёна Колычева, помимо Глаши, было ещё два сына и дочка. Тоже немало. Пятнадцатилетний Микола, конечно, был постарше меня и сестры. Ранее он на меня как бы и не обращал внимания и больше помогал отцу да время от времени водился со своими сверстниками. Хотя, ростом и телом не сильно уж меня опередил. Вот щуплому Федоту исполнилось лишь девять. И изредка я замечал и малолетнюю Варвару. Шесть лет всего! Но худенькая девочка, похоже, часто болела, и на улице её было видно мало. Как бы и не померла ещё!
Вот крепкий, хотя, тоже низкорослый Тарас Акимов был лишь немного старше тёти Арины и, помимо старшей дочки Феклуши, растил ещё двоих дочек помладше. Сыновей у него не имелось. Хотя, вроде, один умер ещё в младенчестве. Марья являлась ровесницей Федота, а Василиса — Варвары. Последняя девочка, и весьма хрупкая, тоже нечасто выходила на улицу.
Обе семьи одевались плохо. И сильно прохудившаяся обувь тоже вызывала немалую жалость. Тут в конце мая тётя Арина собрала все мои старые вещи и обувь и отнесла их Колычевым. А вот свои она уже поделила пополам и отдала обеим прачкам. Ещё и сшила платья всем их девочкам и кое-какое бельё. Пусть из не особо дорогих тканей, но все вещи получились симпатичными. Я тоже внёс посильную лепту. Обеим семьям достались изготовленные мною игрушки. Тут и Чебурашка, и крокодил Гена, да ещё Буратино с Мальвиной. Вполне симпатичные игрушки получились. И, конечно, ушастики достались самым младшим девочкам.
— Благодарствуем Вам, уважаемая Арина Васильевна и, э, княже Борис. — Слегка подвыпивший Семён Колычев глядел на нас немного хмуро, но благодарность точно испытывал. И вся семья тоже. — Пусть бог дарует вам свою благодать.
Жаль, но пока особо другим этим семьям мы помочь не могли. Хотя, тётя и ранее порой подкармливала детей, пусть в меру наших скромных возможностей. Сейчас ещё больше. Мы всё-таки принесли и кое-какую еду. А деньги давать было просто бессмысленно. Скорее всего, их запросто могли пропить сами главы семейств.
— Может, Вам помощь в имении нужна? Мы могли бы отдать на лето в работники Федота.
Это нежданное предложение главы семейства сильно удивило тётю Арину. Хотя, и меня тоже. Ну, какой работник из Федота? Точно не лихой стрелец. Он и отцу особо помочь был не в силах. Но, с другой стороны, как бы и лишний рот в семье, и его и содержать требовалось. Тут я нежданно и для тёти, и самого себя, согласно кивнул головой. Почему бы и нет? Пусть хоть у нас в имении немного отъестся. Мне ведь тоже надо налаживать отношения с другими людьми, особенно детьми. А то совсем друзей не имею, и жизнь не знаю, в том числе и у простолюдинов! Всё дома сижу. Тем более, в последнее время Арина Васильевна часто и спокойно позволяла мне самому принимать решения. Мудрая она! И мужчина тут же попросил у нас три рубля в месяц, и мы согласились. Но оплату обещали едой, после возвращения. Чтобы не пропил.
Вот у Акимовых мы согласились забрать Марью. Уже узнали и сами же предложили. И пока девочка тоже не очень способна помочь матери. Жалко было младших девочек, совсем уж слабых, но нести ответственность ещё и за них мы точно не могли. Вдруг что случится? А наши первые работники как бы и вошли в подходящий возраст. Правда, мы собирались их просто немного подкормить.
Раз такое дело, то надо провести каникулы с большей пользой! Для дела и собственного здоровья! Я тут же нарисовал множество рисунков с разными видами мужских и особенно женских купальных костюмов, как довольно откровенных, так и скромных. Конечно, тут можно было придумать вообще множество вариантов. Но лица уже ни нам, ни никому из наших знакомых не принадлежали. Чтобы не получилось слишком вольно и как бы неприлично, женщинам сверху предлагалось одеть ещё и короткие лёгкие рубашки. А для мужчин я нарисовал ещё и купальники с верхом как у гимнастов, и снизу в виде длинных штанишек. Потом вспомнились и короткие штаны для лета и носки дома, ага, шорты. Удобно ведь! И, конечно, тётя Арина постаралась сшить и многие образцы. Как раз к нашему отъезду и успела. Само собой, кое-что мы спокойно оставили для себя. А так, все рисунки и образцы тут же были отнесены в Дом Моды «Татьяна». Согласно имевшимся договорённостям. Ничего, там работники уже ко многому привыкли. Переварят и такое. Пусть только привилегии как положено оформят. Глядишь, что-то из новой одежды пойдёт и разным людям понравится. Всё равно ведь к этому придём.
Квартиру мы нежданно, хотя, и вполне охотно, оставили как бы на попечение Модеста Петровича. Просто он незадолго до отъезда, в воскресенье, заглянул к нам по нашим делам сам и как бы между делом сообщил, что как будто один московский поэт Иван Захарович Суриков, кстати, незнакомый нам, вместе с женой Марией собрался ненадолго посетить Петербург. Вроде, хлопотал о некоторых своих делах, а останавливаться было негде. Вот он как бы попросил о помощи, а общие знакомые вышли на моих старших товарищей.