Уже отойдя от площади, я в ближайшей же подворотне снял армяк и шапку и остался в обычной зимней одежде, но, конечно, уже благопристойней. Правда, одет был всё же сильно полегче. Запасная шапка у меня лежала за пазухой. А армяк я свернул в большой свёрток и засунул в заранее припасенную большую полотнянную сумку. Надеюсь, подозрений не вызовет.
Но не успел я отойти далеко. Обойдя угол дома, вдруг увидел, как один гражданский, скорее, переодетый шпик, сделал подножку набегающему на него товарищу Плеханову. Вот ведь, сволочь! А того уже нагонял здоровенный городовой, и так зло размахивавший своей шашкой! Я растерялся и не знал что делать. Тут и товарищ Плеханов споткнулся и растянулся на снегу, а переодетый шпик сразу же запрыгнул на него. К счастью, рядом со мной виднелась целая веренница длинных берёзовых чурок. Я тут же схватился за первый и, слегка раскрутив, сходу запустил в городов ого. И, надо же, сразу же попал! Полено попало ему даже в голову, и полицейский прямо на месте встал, а потом стремительно завалился на бок. Вторым поленом я изо всей силы стукнул по голове шустрого шпика. Но и товарищ Плеханов явно неплохо приложился и так сразу очухаться не мог. А шпик уже вязал его руки за спиной, но не успел. И, к счастью, поблизости вообще людей не наблюдалось. Тут я резко задвинул шапку шпика ему на морду. Вроде, он на время отрубился, но лучше, чтобы ничего не видел. Я резко рванул за края шубы, опрокидывая шпикана спину. Так и есть, точно полицейская форма под ней. В несколько касаний я обнаружил револьвер, а в карманах нашёл часы с цепочкой, потом какие-то удостоверения и бумаги, и ещё бумажные и металлические деньги. И товарищ Плеханов стал подавать признаки жизни. Хотя, мне и ему совсем не хотелось показываться, поэтому решил удрать. Пробегая мимо городового, я постарался слегка обшарить и его. Шашку трогать не стал, а вот револьвер вытащил, да и в карманах за шинелью тоже нащупал часы с цепочкой и деньги, но мало. Видать, служивый не так был богат, как шпик. Хотя, всё лишь для создания видимости ограбления. Хотя, ограбление и есть! Вот и стал я грабителем! Хотя, на площади стал преступником и пострашнее уголовников! Даже бунтовщиком! И нет ничего страшнее выступлений против власти!
Ладно, плевать на батюшку-царя! Пусть сначала ещё поймают! А вот револьверы пригодятся. Мне их в оружейных магазинах не купить, а здесь, раз подвернулся случай, то пусть будут. Жаль, о патронах не позаботился. Но мало времени оставалось. Хотя, оба револьвера сходны с юсуповским подарком, и как-нибудь накажу управляющему прикупить побольше патронов.
Несмотря на нешуточное волнение и хлопоты, я сумку с армяком и треухом постарался утащить с собой как можно подальше. Уже покидая место, я заметил, как товарищ Плеханов, уже вставший на ноги, уверенно и торопливо проковылял куда-то вбок с этого двора. Ну, теперь его уже точно не поймают. Пусть ему повезёт!
В очередной подворотне я убрал и тряпки с сапогов, заодно и растёр лицо снегом. Маленькое зеркальце показало, что сажа почти убралась. Бальные перчатки тут же сменились простыми тёплыми варежками, а поверх тонкой шубки легка лёгкая накидка. Слабо, но сойдёт. Теперь лишь сумка выдавала, что молодой барчук с вещами.
Подвернувшийся извозчик быстро довёз меня до соседнего квартала, а домой я почти побежал. И тут мне повезло. Оказалось, что Александра дома отсутствовала. А то пришлось бы объясняться. Всё же довольно долго пропадал.
Пока я попил горячего чайку и слегка перекусил, вернулась и сестра. Хотя, не одна. Оказалось, что она ненадолго отвлеклась в ближайшей лавке вместе с Федотом и Марьей на разные сладости для Варвары с Василисой. Что и сказать, привыкли мы в последнее время вкусно питаться. Теперь у нас и с деньгами было хорошо. Раз тётя Арина переехала в квартиру Ивана Фёдоровича, то у меня как раз и Александра, ага, заведовала домашним хозяйством. Она как бы и старше, и женщина. И сестра, как могла, заботились о любимом младшем брате. И сейчас тоже. Как бы болею ведь.
Федот с Марьей сразу же привели младших сестричек, и мы уже все вместе сели пить горячий и сладкий чай с разными вкусностями. Хотя, оставили и для их старших братьев и сестёр. Они уж более взрослые, но тоже не могут позволить себе сладостей. Нам с Александрой не жаль, но всё-таки их и родителей малышек мы к себе редко приглашали. Ну, не принято так, и другие не поймут. Мы относимся к разным сословиям, и у нас разный круг общения. Жаль, но пока дворянам с крестьянами вместе чаи гонять не совсем уместно. Тем не менее, малышей мы к себе постарались приблизить. Им и хорошее питание надо, и пусть будет хоть что вспомнить в своём безрадостном детстве.
А на другой день я как бы выздоровел и пошёл в гимназию. Конечно, сильно волновался. Вдруг вычислят? Но, вроде, обошлось. Улик у нас дома однозначно не имелось. Вещи как бы оборванца я вечером сходил и выкинул подальше от дома. Да их почти сразу же подобрали простые люди. Хорошие же вещи, и уж никто не отдаст полиции. Потом, они ничем не отличались от похожих. Можно было и не выкидывать, но не нужна простолюдинсая одежда гимназисту. Нотная тетрадь и тетрадка со словами «Интернационала» тоже ведь давнишние, купленные мной с большой предосторожностью. Со мной их не связать. Вроде, всё было сделано, чтобы меня не нашли. Часы с револьверами я как бы замуровал в потолке одного из дровяных сараев, и так просто их не достать. А деньги под полторы сотни рублей пойдут на карманные расходы. По ним меня не найти. Может, я ещё и юн, но имевшихся у меня воспоминания могли помочь и не в таких ситуациях! Ничего, прорвусь!
Глава 16
Глава 16.
Уже праздники?
— И как, господа, понимать?! Вы же упустили не только главного бунтовщика, но и лишились служебного оружия! Вы стражи порядка, а вас самих ограбили. Часы, деньги отняли! Как так можно?! Хоть на какой-нибудь след вышли?
— К сожалению, Ваше Высокоблагородие, никак. И улики только два полена, и очевидцев никаких найти не удалось. Даже дворники именно в это время на улицу не выходили. Холодно же, и у них всё спокойно было. А сами мы нападавшего не видели. Когда очнулись, уже никого рядом с нами не обнаружили. И видоков нам пока найти не удалось. Но мы этих злоумышленников будем искать и обязательно найдём! Из-под земли достанем!
— Достанут они! Там, на площади, полтысячи бунтовщиков было, а удалось задержать только полсотни. Ожесточённое сопротивление оказали! Потому мало и задержали. И то большинство просто случайные зеваки. А главные бунтовщики все ушли. Вы понимаете, что случилось! Они песню бунтовщиков пели! Уже на русском языке! Против Государя и Империи! Говорят, Его Величество рвёт и мечет. Такого ещё не было! Идите!
— И как там с расследованием этого вопиющего случая? Бунт средь бела дня, и в столице Империи! Схваченных бунтовщиков мы, конечно, осудим, но ведь их главари на воле остались. Потом, что там с этой проклятой песней? Её распространителя надо поймать и особо наказать! И сочинителей тоже!
— Пока никак, Ваше Высокопревосходительство. И схваченные бунтовщики, и некоторые очевидцы говорят, что по виду оборванец был, но явно переодетый. Судя по говору, возможно, даже молодая девушка, и явно не из простолюдинок. Скорее, француженка или аристократка какая. К людям обращалась, хоть и по-русски, но не совсем чисто, и песню исполняла с французским акцентом. И, к сожалению, пока о ней нам больше ничего не удалось установить.
— Да, это сильно усложняет дело. Но её непременно надо найти. А то, подумаешь, целый бунтарский концерт устроили. Это сильно возмутительно! Его Величество очень сердит.
— Стараемся, Ваше Высокопревосходительство. Даже саму песню проверили. Всё же сильно качественный перевод. Выяснили, что и мелодия новая, нигде за границей не используемая. Очевидцы видели, что этот оборванец держал две тетрадки. Одна нотная, другая — простая писчая. Роздано не более трёх десятков листов. У задержанных изъято четыре нотных листа, хотя, тоже с текстом, и три писчих листка со словами. К сожалению, песня постепенно распространяется как среди студентов, так и рабочих. В наши руки уже попал десяток переписанных списков, как с нотами, так и со словами. Мы делаем всё возможное. Но только в Петербурге у знати служат сотни иностранных служанок. Так и саму знать проверить весьма трудно. Пока никаких подходящих личностей не выявлено.