— Ищите! Что бунтовщики имеют сторонников и среди знати, это наиболее опасно! Заразу надо выжигать калёным железом!
В общем, обошлось. Вряд ли кто смог опознать меня ещё тогда среди демонстрантов. А сейчас уж подавно. Попался бы, никто бы не пощадил. Я и в гимназии постарался ничем не выдать себя.
Хоть недавнюю революционную сходку обсуждать было опасно, но осторожные разговоры шли. А в газетах о ней ещё ничего не написали. Гимназисты рассказывали о многих арестованных и о том, что их могло ожидать. Понятно, что каторги и тюрьмы. Но пока шло следствие, и новостей было мало.
Правда, учителя и законоучитель сразу провели в классах душеспасительные беседы о возмутительности противоправных действий против Веры, Государя и Отчечества, но именно о бунте у собора там и речи не было. Так, общие слова. И, конечно, пытались выяснить участников из гимназистов, опрашивали даже меня, что я делал в этот день. Ведь как бы притворился больным и отсутствовал на занятиях. Мне пришлось и возмутиться такими подозрениями в свой адрес. Но мои объяснения инспектору Пустонскому, что просто сидел дома и пил горячий чай вместе с сестрой и детишками прачек, его, похоже, удовлетворили. Да пусть проверяют. Что я навещал одноклассника Петра Черняева, так тот сам отчего-то попросил меня никому об этом не говорить. Тоже ведь на учёбу не ходил. Я и промолчал. А Александра меня не выдаст, да и не сможет. И у нашего доходного дома меня никто на улице не видел. Холодно же! Что выскочил ненадолго, так по надобности.
А так, у меня всё время забирали учёба и сочинение сказок. И, на удивление, уже через неделю, как Пётр забрал рукописи, первая часть сказки о Маугли была опубликована во многих петербургских журналах и газетах и вызвала большой интерес. Чего скромничать, нам она удалась. И авторами, конечно, были названы Великий князь Пётр Николаевич и князь Борис Куракин, и, на удивление, княжна Александра Куракина. Насчёт Петра было ожидаемо, а вот с сестрой редакторы, похоже, ошиблись. Правда, скандал нас нисколько не коснулся. И, конечно, никто и не пытался хоть что-то опровергать. В жизни всякое бывает, потом, они мне как раз и помогали. Наоборот, я был сильно рад, что и моя сестра была названа в числе авторов. Хоть она и была смущена, но я сослался на наших родителей. Сказал, что они остались бы нами довольны.
И мои слова полностью убедили сестру. Уж мнение и чувства матери для неё были дороги. И за вторую часть сказки мы взялись с ещё большим усердием. Кстати, и Пётр тоже был смущён, но я и его успокоил. И поблагодарил за столь скорую публикацию. Хотя, мой новый и странный приятель был сильно рад и такому нежданно выпавшему авторству. Что там в редакциях произошло, и он ничего не знал. С другой стороны, теперь хрен кто ко мне придерётся!
Вторая часть сказки тоже получилась не хуже первой. Пётр и Александра понимали меня с полуслова. Кажется, и сейчас нам удалось удержать прежний уровень. Тоже получилось интересно. Тут уже подросший и окрепший мальчик нашёл в подземелье немалые сокровища, и сама королева кобр разрешила приходить к ней. Но у Маугли и Серых Братьев, и других их друзей началась война с коварным львом Шерханом и подлым шакалом Табаки, точнее, и его стаей. Под конец целое нашествие в джунгли совершили ещё и жестокие собаки-бандерлоги во главе с безумным и кровожадным вожаком Укром. И тут Маугли безнадёжно влюбился. Ну, да, без любви и в сказках никуда! Конечно, в прекрасную принцессу Малини, дочку местного магараджи. Случайно увидел во время её прогулки у леса. Но, наверное, им никогда не быть вместе? Тут и положение в обществе, и нужное воспитание. Хотя, богатств у Маугли теперь явно было и намного больше? А ещё жадный магараджа, подстрекаемый коварными англичанами, готов был и собирался убить мальчика, как он думал, дикого и тупого зверёныша. И поддержать Маугли, кроме его верных и бесстрашных Серых Братьев и других друзей, было некому. Ведь его родители пропали без вести. Скорее, их просто тайком убили англичане. Но храбрый парнишка об этом ещё не знал. И с этим печальным и неопределённым концом, как раз к Рождеству Христову, у нас и завершилась вторая часть. И в достатке осталось событий и для третьей, уже окончательной.
Перед Рождеством, в субботу, в гимназии состоялся небольшой концерт. Апполон Григорьевич всё-таки уговорил меня. Всё же я как бы и старшеклассник, и один из самых уважаемых и известных. Да и впереди праздник, и принято дарить друг другу подарки. Хотя, я просто остался после занятий и исполнил в актовом зале несколько произведений, но новых, ещё никому неизвестных. Конечно, в зале собралось множество учеников. Уж они мой скромный концерт пропускать не собирались. Были и учителя, но меньшинство, и без директора, инспектора и законоучителя.
Начал я на фортепиано с «Вальса дождя», как и положено, с объявлением о том, что он посвящён моей матери княгине Софье. Потом объявил и сыграл «Мелодию слёз», уже посвящённую моим сёстрам, княжнам Агнессе и Екатерине. Пусть все знают об этом и помнят о них. Третьим номером стала «Приди ко мне любовь» или «A comme amour». Вообще, очень душевная мелодия, и одна из самых известных и любимых мной, конечно, в другой жизни. Тут все сразу же навострили уши. Новинка же, и какая! А потом я вспомнил «Как упоительны в России вечера». Мелодия очень красивая, пусть слова мне не совсем и нравились. Но я ничего менять не стал и исполнил всё как есть. Ведь под нынешние времена как раз подходит!
— Как упоительны в России вечера —
Любовь, шампанское, закаты, переулки,
Ах, лето красное, забавы и прогулки…
Как упоительны в России вечера!
Да, успех был полный. И заслуженные овации. Даже пришлось повторить. После я сыграл прелестную «Lady Di». Её, конечно, лучше исполнить с небольшим оркестром, но пока и под фортепиано сойдёт. Конечно, всем понравилось. И ближе к концу, как бы в завершение концерта, захотелось хоть немного удивить учеников и, главное, учителя музыки. Всё же я странный князь, и пусть все так и думают. А тут одна детская песня подходила больше всего. Она и мне самому очень нравилась. И её можно было сыграть как под гитару, так и фортепиано, а то и чередуя оба инструмента.
— Как будто по ступенькам всё выше и вперёд
И с детства постепенно нас юность уведёт.
И скоро у порога решать, куда шагнуть.
А нас позвал в дорогу далёкий Млечный путь.
Ведь и мой детский голос сильно подходил под эту песню. Мне и надрывать его не надо было, а всего лишь придать трагичности. И, похоже, мне всё удалось. На вопрос впечатлённого первоклассника я пояснил, что песня называется «Млечный путь», и она посвящена будущим путешественникам в космос. И тут же спел под гитару «Трава у дома»! Вроде, её ещё никто в Петербурге не исполнял? Об этом я не слышал. И ведь тоже неплохо получилось!
— Земля в илюминаторе, Земля в илюминаторе,
Земля в илюминаторе видна.
Как сын грустит о матери, как сын грустит о матери,
Грустим мы о Земле, она одна.
А звёзды тем не менее, а звёзды тем не менее,
Чуть ближе, но всё так же холодны.
И как в часы затмения, и как в часы затмения
Ждём света, и земные видим сны.
И снится нам не рокот космодрома,
Ни эта ледяная синева.
А снится нам трава, трава у дома,
Зелёная, зелёная трава.
Да, сильно необычно. Такого ещё никто не слышал! Хотя, в гимназии уже знали, что от меня можно ожидать всякого. Позже я сообщил удивлённым ученикам, что у меня уже сочинена сказка о полёте на Марс «Аэлита», и она была подарена княжне Татьяне Юсуповой и не так давно с помощью её родителей даже напечатана в Швейцарии. И обе песни как раз оттуда.
Тут я решил подколоть тех, кто наслал на меня жандармов. Прямо так и сказал, что по подозрению в крамоле рукопись этой сказки у меня ими изъята. С другой стороны, мне никто никаких обвинений не предъявлял, но до сих пор ничего не возвратили. И теперь мне надо всё восстановить, иначе напечатать в Петербурге не получится. К сожалению, и заграничных журналов и книг с моими работами в городе в продаже не имеется. И их из Швейцарии и не завозили. Конечно, я эти журналы и книги позже всё равно закажу. И теперь даже неизвестно, доставят ли? Скорее, и не напечатают.