— Что же, раз так плохо стало, то, Дормидонт Исаевич, быстрее увольняйтесь и исчезайте из Петербурга. Думаю, что прямо сейчас Вас не схватятся. Вы, наверное, слышали о новой свадебной одежде? Теперь Арина Васильевна не будет предоставлять Дому Моду ничего нового. И сама против, но больше я. Вы уже и сами прекрасно знаете, что у нас теперь своя швейная мастерская «Арина» под управлением Лукиана Осиповича. Точнее, совместная с Великим князем Петром Николаевичем. У него пока пятая часть.
— Да, об этом уже известно князю Николаю, и он сильно сердит. И княгиня Татьяна недовольна. Ей эти свадебные платья тоже были интересны. И разные клиенты интересовались в Доме Моды насчёт их пошива, но пока и привилегий не имеется, и выкроек тоже. А самим повторить время нужно. Конечно, могут пытаться помешать, но им уже известно, что у вас в партнёрах сам Николай Николаевич.
— Вот, Дормидонт Исаевич, могу предложить Вам должность управляющего имением Александры Павловны с выплатой сорока рублей в месяц. Пока поживёте у нас в имении. И семью забирайте. Работы у Вас пока особой не будет. Прикупите ружья и револьвер. Места у нас глухие, но с оружием будет спокойнее и надёжнее. Зато, если увлекаетесь, и охота хорошая, и зимняя рыбалка. Но, вообще-то, Вам сначала надо будет оборудовать мастерскую по изготовлению игрушек паровыми машинами. Они и сопутствующее оборудование будут заказываться, скорее, в Германской империи. Потом, надо подготовить помещения для второй мастерской и тоже оборудовать их паровыми машинами. Конечно, надо найти в Петербурге и людей, знакомых с этими машинами. Учеников можно набрать на месте.
— Но столько Ваших матрешёк, Ваше Сиятельство, не нужно. Потом, их просто изготовить. И так уже начали делать и сторонние мастера. Чуть позже вообще не продать будет.
— Нет, мы будем выпускать совершенно другие вещи. Закупать разные запасные части, в том числе и за границей, а потом собирать их в наших мастерских. И сбыт однозначно будет.
— Э, Ваше Сиятельство, Вы, что, ещё что-то придумали? Но лучше не одежду. Сразу же все начнут шить.
— Да, Дормидонт Исаевич. И точно не одежду. Когда дело пойдёт, Вы станете управляющим фабрики. Будет считаться, что он предназначен для выпуска игрушек, правда, всё же немного другого. Мало того, при освоении новых вещей можете рассчитывать на соавторство, потом и долю в их продажах, скажем, двадцатую часть. Думаю, что никто Вам такого не предложит. Вы не думайте, что я просто мальчик. У меня задумок на нескольких взрослых хватит. Когда развернёмся, вполне уважаемым и богатым человеком станете. И детей спокойно вырастете. И, даже, как изобретатель новых устройств и, может, и машин, в истории останетесь.
— Э, Ваше Сиятельство, я буду стараться. Я так понимаю, что Вы всё же хотите создать свой самолёт?
— Хочу, Дормидонт Исаевич! — И я от души пропёл несколько знаменитых, конечно, в будущем, строчек. Хотя, не совсем точно. Зато по духу! — Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор. Нам разум дал стальные руки-крылья, а вместо сердца пламенный мотор! Вот так-то, Дормидонт Исаевич! Может, и Вы тоже как-нибудь подниметесь в воздух на нашем самолёте? Конечно, ещё не скоро, но мне верится, что это будет! Тоже станете авиатором и одним из основателей русской авиации! Это точно не платья шить. Хотя, и лётчикам тоже своя форма потребуется. И много всего другого.
— Ну, да, я слышал, как княжна Татьяна ещё весной говорила, что раз птицы летают, то и самолёты будут. И она уже тогда хотела попросить Вас сделать настоящий самолёт. Может, ещё и попросит? Правда, теперь ей запрещено встречаться и общаться с Вами. Князь Николай запретил. Даже письма писать. И ещё Вам и Вашим родным отказано от их дома. Правда, официально об этом объявлено не будет, но многие уже предупреждены.
Да, надо же, и такая новость! Хотя, не особо удивлён.
— Ладно, Дормидонт Исаевич. Этого давно следовало ожидать. И не страшно. Нам ещё вырасти надо. Но если вдруг увидите, то передайте, что я не забыл её. Правда, про самолёт пока ничего не говорите. Я бы попытался создать его и без её просьбы. Но если она просит, то теперь точно придётся сдержать свое слово. Хотя, ничего заранее загадывать и обещать не буду. И, да, как-нибудь наведите справки, что там с князьями Барятинскими. Как они отнеслись к решению Николая Борисовича? Просто для сведения. Это не важно, но если узнаете, то пригодится и Вам зачтётся.
Хоть и не доверял я приказчику, но приходилось обходиться тем, что имею. Вроде, не врал и намерен был честно работать у меня. Всё же Дормидонт Исаевич вместе с другими приказчиками неплохо заведовал целым Домом Моды! Это тоже уметь надо! Вроде, и не особо вороватый. Ладно, пусть работает. Как говорится, ценными кадрами не разбрасываются. Тем более, если других и не имеется. Особого ущерба мне всё равно не будет. Лишь бы мстить не надумал!
Вот так я и узнал, что Юсуповы отказали нам от дома. Странно, конечно. Через пару дней это с улыбкой подтвердила и тётя Арина. Ну, не расстроилась она! Это и ей уже было до фонаря и лампочки! А тёте об этом как бы нечаянно сообщила Надежда Фёдоровна, ещё и попросив воздержаться от посещения их дома. Ну, да, это тоже отказ! Вот как? Оказалось, уже Иван Аркадьевич так решил. Как бы за мои нехорошие речи. Правда, прямо так нам не было отказано и об этом не объявлено. Просто нас не будут приглашать, и всё. Всё же неприлично объявлять это родне, хоть и дальней. Хотя, довольно близкой, пусть и по линии жены. Пусть как бы и провинившейся. Правда, тётя нисколько не удивилась и не расстроилась, и меня попрекать не стала. Я ведь ни в чём не виноват. С другой стороны, это уже со стороны Ивана Аркадьевича полное неуважение к своей жене получается. Что делать, пока как бы всё решают мужчины. Порядки такие. Но, хотя, и женщины могут вертеть мужьями, как им вздумается. Наверное, и тётя Надежда была солидарна с мужем? Хотя, она всегда ставила себя выше нас. Ну, больше её ноги, да и Марии, в наше доме не будет. Даже на порог не пущу. Хоть мне эти аристократические бойкоты до фонаря и лампочки, но подлость и предательство никогда не прощаются.
И, конечно, чуть позже многое сказали косые взгляды учеников, понятно, что из богатых семей. И до гимназии дошли слухи, что мне точно отказано от дома Юсуповых и запрещено встречаться с княжной Татьяной. Правда, больше было сочувствующих взглядов. Хотя, эти слухи ничего в моей жизни не меняли. И отношение ко мне учеников и учителей тоже. Где Юсуповы, и где мы все в шестой гимназии? У нас разные круги общения. Если говорить по-научному, то движемся по почти не пересекающимся орбитам. Это просто случайно так получилось, что я встретился с княжной Татьяной.
А что теперь нам запрещено встречаться, наверное, даже и к лучшему? Правда, я и сам так уж к встречам с ней не стремлюсь, но и отвергать её не буду. Я своих не предаю и от них не отказываюсь! Может, и не совсем уж правильный князь, но однозначно отважный и умелый разведчик с боевым позывным Бурлак! И мне точно ещё и обидно за державу! И мои бои только впереди! Как в песне:
— И вновь продолжается бой,
И сердцу тревожно в груди.
И Ленин такой молодой,
И юный Октябрь впереди!
Так что, и у меня всё впереди! Хоть я и не Ленин! Но уж точно нисколько не хуже товарища Сухова. Тоже боец!
Ближе к середине февраля Дормидонт Исаевич в очередной раз подкараулил меня у дома. На этот раз он сообщил, что всё-таки ушёл от Юсуповых. Точнее, сильно нехотя признался, что его как бы и выгнали. В назидание другим. Я просто подтвердил, что прежние мои обещания в силе. К себе в квартиру, конечно, не пригласил. Незачем ему. Может, и подосланный? Или воров там всяких наведёт? Ну, пока ничего страшного. Не буду же я ему допрос с пристрастием устраивать. Поживёт в имении, покажет себя. Пока ничего тайного и нового он всё равно не узнает. Пусть думает, что буду создавать самолёт. Но до этого ещё сильно далеко.