Я сидела, прислонивши ободок своего бокала к нижней губе, вдыхая пряный запах игристого вина, и смотрела на ночной город. Михаил, отставив свой бокал в сторону, придвинулся ко мне, и, также забрав с моих рук ёмкость, отставил его на столик. Я перевела на него свой взгляд, и просто молчала. Он пододвинулся ко мне совсем близко, и тихо произнёс:
–Ты останешься на ночь?
–Останусь, – еле слышно ответила я.
Он прикоснулся ко мне губами, запечатляя на моих губах свой нежный поцелуй, и, аккуратно взяв меня на руки, перенёс к огромной кровати с балдахином молочного цвета. Он поставил меня у её основания, и, отошедши на пару шагов, чтобы выключить телевизор, вернулся ко мне. Я исступленно смотрела на широкую, из красного полированного дерева кровать, застеленную белоснежным шёлковым постельным бельем, как на волшебный островок витающих в воздухе наших желаний. Интересно, сколько же длинных ножек до меня он кутал в это одеялко?
Мы стояли вдвоем, просто смотря на эту кровать. Он, видимо, просто не хотел давить на меня, давая мне время привыкнуть к тому, что наконец-то настал для нас некий итоговый момент. Михаил поднял руку и, коснувшись моей щеки, провёл ею по шее вдоль ключицы. Его прикосновение было таким горячим, что моя кожа начала просто пылать. Я закрыла глаза, тягостно втягивая воздух в лёгкие. Он развернул меня к себе, очень хрупко прижавши меня к своему телу, и погладив мои волосы, вдохнул их запах.
–Просто доверься мне, – прошептал он мне на ухо.
Затем медленно придвинувши свои губы к моим, накрыл их поцелуем. Он резко раскрыл мой рот языком, властно лаская меня им внутри. Каждый раз, после его прикосновений и ласк, я долго не могла придти в себя, но этот поцелуй не был похож ни на один предыдущий. В его движениях была бескомпромиссная заявка на что-то большее, на продолжение его наглых ласк. Я просто чувствовала, как он устанавливает этим поцелуем права на меня, самостоятельно решая, быть этому или нет.
Он медленным движением спустил рюш моего платья, обнажив мой кружевной лифчик. Я резко на автомате закрыла ладонью свою полуголую грудь. Нормальная реакция, если учесть, что я никогда в жизни не была ещё в такой ситуации. Никто никогда ещё не рассматривал вот так мою грудь. Ну, исключая меня саму, ну и моего гинеколога, ну и его, когда я промокшая бежала домой. Ну и конечно, того прохожего парня под окнами моей квартиры, когда пытавшись задёрнуть шторы, у меня внезапно расстегнулся бюстгальтер.
Он улыбнулся, увидев мою реакцию.
–Я не обижу тебя, – тихо сказал он, поцеловавши меня пару раз своими влажными губами.
Затем, подцепив на свои пальцы с обеих сторон лямки моего лифчика вместе с платьем, произнёс:
–Так ты позволишь?
Я, молча, хлопнула своими ресницами, прикрыв при этом глаза от непреодолимого стыда, давая тем самым знак согласия на его действия.
Михаил не спеша снял с моих плечей бретельки, и одним ловким движением расстегнул застёжку бюстгальтера, которая находилась спереди. Мое атласное платье на пару с кружевным лифчиком приземлились у моих ног. Я зажмурила глаза ещё плотнее, боясь его реакции.
–Ты прекрасна, принцесса! – услышала я его бархатную речь. – Тебе не стоит стесняться!
Интонация, с которой он говорил, так успокаивала меня. Его мягкий голос будто гипнотизировал, сладкий приятный запах возбуждал, прикосновения бешено лихорадили моё естество и заставляли разлететься на мелкие пылинки, каждая из которой была напоена желанием. Желанием быть с ним, быть только его. Каждый макросегмент моей кожи плакал и молил меня отдаться во власть этим сильным рукам, притом навсегда и без излишек, а там уже будь что будет. Хорошее, плохое, счастливое будущее или провальная чёрная пустота. Это сейчас так неважно. Это неважно вообще с ним. Есть только глаза. Его убийственно красивые, оттенка тёмной карамели, глаза. Его такой уверенный, но одновременно мягкий взгляд. Его касание, его голос, губы, крепкие руки – всё идеально. Его слова, так сладко слышать их. Они без лишнего пафоса, по сути. Слова его души. Прям горяченькие, свежие, не замусоленные. Слова настоящего мужчины. Моего мужчины.
Я боялась промолвить хоть слово, всё испортить. От чрезмерного возбуждения у меня сильно пересохло в горле. Я, молча, потянулась к нему и поцеловала, почувствовав при этом касание его возбуждённой твёрдой плоти внизу.
–Ты сказал, что я твоя. Что забрал меня себе. Я принимаю твои слова. Принимаю тебя. Просто не знаю как. Что делать…не знаю…