Я сглотнула, и мне стало так не по себе от его пристального пронзительного взгляда. По всему телу побежали мурашки от его властного заявления.
-Чем мы будем заниматься после ужина? - вырвалось у меня в надежде уклониться от этого разго-вора.
-Нарды, шахматы, домино? - он повёл бровью, улыбаясь.
-Можно посмотреть фильм, - предложила я.
-Ты серьезно? - произнёс он, подойдя ко мне и протягивая ко мне руку, чтобы помочь подняться. - Ты думаешь, я готов тратить наше бесценное время на телевизор?
-А что ты предлагаешь? - судорожно облизав губы, протянула я, понимая, что брякнула ерунду.
-Когда я наблюдал за тобой на пилоне, я не думал, что ты будешь такой зажатой со мной, - говоря эти слова, он усадил меня за стол, подсунув за мной стул, и положив свои руки мне на плечи, начал мягко массировать мои мышцы.
-А что ты думал, когда смотрел на меня? - спросила я, закрывая глаза, чтобы суметь немного рас-слабиться.
-Что хочу тебя, - произнёс он.
-О...это откровенно, - чуть не задохнулась я, сильно покраснев, - это единственные твои мысли обо мне?
-Нет. Но одни из главных, - спокойно ответил он, усаживаясь напротив меня и пристально наблюдая за моей реакцией.
-За что выпьем? - нервно спросила я, подняв вверх свой бокал с вином.
-За то, чтобы ты перестала, наконец, дрожать, и вести себя как загнанный зверёк, которому уготов-лено стать яством дикого хищного зверя, - слетело с его губ.
Я посмотрела ему в глаза и тут же опустила взгляд вниз. Я не понимаю, почему я и, правда, себя сейчас так неуверенно чувствую. С тех пор как я сегодня увидела его на пороге своей квартиры, мой пульс начал стремительно обгонять в десятки раз стрелки часов, которые насчитывают секунды.
-С наступающим Новым Годом, - сказал он, приподнимая свой бокал.
-С наступающим, - промямлила я в ответ.
После самого вкусного ужина в моей жизни, и пары бокалов сухого вина, мы с комфортом обложи-лись мягкими подушечками на его просторном диване, который был, развёрнут к окнам, позволяя на-слаждаться нам очаровательным сказочным видом ночного города.
-Мы не пропустим, когда наступит полночь? - спросила я.
-Плазма будет работать на центральном канале, если ты боишься пропустить бой курантов, - Миха-ил включил телевизор, который висел сзади нас на стене, и, встав, подкатил к нам поближе тележку с шампанским, которое лежало в ведёрке со льдом.
До полуночи оставалось ещё несколько часов, и мы, так увлекшись нашей беседой, рассказывая друг другу весёлые истории из своего детства, и вдоволь нахохотавшись друг над другом, даже не заметили, как начался отсчёт последней минуты, утекающего от нас навсегда, года. Год, который много значил для нас обоих, так как именно он столкнул наши судьбы, именно там, под дождём, на заброшенном стадионе. Я встрепенулась от звука вылетевшей пробки от шампанского, и посмотрела на человека, который сидел напротив меня и наполнял хрустальные фужеры шипучей жидкостью. Возможно, в другом месте и в другое время, я бы обязательно заметила, как лохматые ажурные снежинки, медленно покачиваясь, пролетали вниз сквозь наши панорамные окна, укрывая белоснежной вуалью, взо-рвавшийся фейерверками город. Заметила бы так же, как игривые пузырьки в наших бокалах, живо бегут вверх, отражая в себе всю красоту этих разноцветных огней. Как красиво и элегантно сидит на нём эта чёрная рубашка, так удачно подчёркивая загорелый тон его кожи. Я бы обратила внимание на всё, если бы не его глаза. Они казались мне такими бездонными и темными, что в какой-то момент у меня возникло чувство, что я проваливаюсь в них, словно в пропасть.
-С Новым годом, Саш! - еле слышно, назвав меня очень нежно по имени, произнёс Михаил, и чок-нулся своим бокалом о мой, отпивая глоток.
-С Новым годом! - также тихо ответила я.
Небо пестрило многокрасочными каскадами огней. Весь мир праздновал наступление очередного новолетия, вкладывая в него очередные надежды и мечты. Для многих, это было символическим эта-пом новой жизни, для меня же эта жизнь вершилась сейчас же, в этот момент. Эта ночь должна пере-вернуть всю мою жизнь. Она должна расставить всё на свои места, избавляя меня наконец-то от подоз-рений, опасений и затянувшегося недоверия.
Я сидела, прислонивши ободок своего бокала к нижней губе, вдыхая пряный запах игристого вина, и смотрела на ночной город. Михаил, отставив свой бокал в сторону, придвинулся ко мне, и, также за-брав с моих рук ёмкость, отставил его на столик. Я перевела на него свой взгляд, и просто молчала. Он пододвинулся ко мне совсем близко, и тихо произнёс:
-Ты останешься на ночь?
-Останусь, - еле слышно ответила я.
Он прикоснулся ко мне губами, запечатляя на моих губах свой нежный поцелуй, и, аккуратно взяв меня на руки, перенёс к огромной кровати с балдахином молочного цвета. Он поставил меня у её осно-вания, и, отошедши на пару шагов, чтобы выключить телевизор, вернулся ко мне. Я исступленно смот-рела на широкую, из красного полированного дерева кровать, застеленную белоснежным шёлковым постельным бельем, как на волшебный островок витающих в воздухе наших желаний. Интересно, сколько же длинных ножек до меня он кутал в это одеялко?
Мы стояли вдвоем, просто смотря на эту кровать. Он, видимо, просто не хотел давить на меня, давая мне время привыкнуть к тому, что наконец-то настал для нас некий итоговый момент. Михаил поднял руку и, коснувшись моей щеки, провёл ею по шее вдоль ключицы. Его прикосновение было таким горячим, что моя кожа начала просто пылать. Я закрыла глаза, тягостно втягивая воздух в лёгкие. Он развернул меня к себе, очень хрупко прижавши меня к своему телу, и погладив мои волосы, вдохнул их запах.
-Просто доверься мне, - прошептал он мне на ухо.
Затем медленно придвинувши свои губы к моим, накрыл их поцелуем. Он резко раскрыл мой рот языком, властно лаская меня им внутри. Каждый раз, после его прикосновений и ласк, я долго не могла придти в себя, но этот поцелуй не был похож ни на один предыдущий. В его движениях была беском-промиссная заявка на что-то большее, на продолжение его наглых ласк. Я просто чувствовала, как он устанавливает этим поцелуем права на меня, самостоятельно решая, быть этому или нет.
Он медленным движением спустил рюш моего платья, обнажив мой кружевной лифчик. Я резко на автомате закрыла ладонью свою полуголую грудь. Нормальная реакция, если учесть, что я никогда в жизни не была ещё в такой ситуации. Никто никогда ещё не рассматривал вот так мою грудь. Ну, ис-ключая меня саму, ну и моего гинеколога, ну и его, когда я промокшая бежала домой. Ну и конечно, того прохожего парня под окнами моей квартиры, когда пытавшись задёрнуть шторы, у меня внезапно расстегнулся бюстгальтер.
Он улыбнулся, увидев мою реакцию.
-Я не обижу тебя, - тихо сказал он, поцеловавши меня пару раз своими влажными губами.
Затем, подцепив на свои пальцы с обеих сторон лямки моего лифчика вместе с платьем, произнёс:
-Так ты позволишь?
Я, молча, хлопнула своими ресницами, прикрыв при этом глаза от непреодолимого стыда, давая тем самым знак согласия на его действия.
Михаил не спеша снял с моих плечей бретельки, и одним ловким движением расстегнул застёжку бюстгальтера, которая находилась спереди. Мое атласное платье на пару с кружевным лифчиком при-землились у моих ног. Я зажмурила глаза ещё плотнее, боясь его реакции.
-Ты прекрасна, принцесса! - услышала я его бархатную речь. - Тебе не стоит стесняться!
Интонация, с которой он говорил, так успокаивала меня. Его мягкий голос будто гипнотизировал, сладкий приятный запах возбуждал, прикосновения бешено лихорадили моё естество и заставляли раз-лететься на мелкие пылинки, каждая из которой была напоена желанием. Желанием быть с ним, быть только его. Каждый макросегмент моей кожи плакал и молил меня отдаться во власть этим сильным рукам, притом навсегда и без излишек, а там уже будь что будет. Хорошее, плохое, счастливое будущее или провальная чёрная пустота. Это сейчас так неважно. Это неважно вообще с ним. Есть только глаза. Его убийственно красивые, оттенка тёмной карамели, глаза. Его такой уверенный, но одновременно мягкий взгляд. Его касание, его голос, губы, крепкие руки - всё идеально. Его слова, так сладко слы-шать их. Они без лишнего пафоса, по сути. Слова его души. Прям горяченькие, свежие, не замусолен-ные. Слова настоящего мужчины. Моего мужчины.