- Спасибо, Степа, за предложение, но не буду их будить. Думаю, что они легли не так давно. Честно, хочу им сделать сюрприз. Жаль, что заранее подготовленные подарки остались в доме, - снова вздыхая, говорит Люба.
- Так в чем проблема? Заедем и заберем. Далеко твой Митяй от тебя живёт? - натягивая тонкий пуховый костюм, спрашиваю я.
- Нет, в одном посёлке, лишь в разных его концах. Только мы не сможем забрать подарки. У нас электронные замки на воротах и дверях. Анатолий их заблокировал, - женщина произносит с сожалением в голосе. - Ну, думаю, дети мои меня поймут.
- Любаша, это все не повод для переживаний. Приедем и заберём. Скажи мне свой точный адрес. У меня есть очень хороший специалист-электронщик. Пока мы едем, он разблокирует замки и установит новый код, который будешь знать только ты, - не высказывая своего негодования по поводу её ушлепка мужа, чтобы не ранить Любашу, предлагаю я. - Конечно, если ты хочешь.
- Очень хочу, очень! Спасибо огромное, Степан, за спасение моей жизни и за это предложение. И, вообще, за все, что ты для меня сделал, - говорит Люба с блестящими от счастья глазами.
- Так, после таких слов буду усиленно стараться завершить все быстро, потому что очень хочу получить тактильную благодарность, - говорю я, целуя своего спасеныша в губы.
Любаша снова смущённо улыбается. Её опущенные глазки и румянец на щеках заводят и возбуждают меня с полтычка.
Понимаю, если сейчас не уйду, то снова утащу Данаю в постель, как медведь свою добычу в берлогу.
Чмокнув Любу в нос, выхожу из дома. Первым делом, пока чищу свою машину, звоню опять Кольке, объясняю суть проблемы называю адрес, прошу направить человека, потом на мой телефон, сообщить новый код.
Завершив разговор, прогреваю мерседес и еду до пересечения своей дороги с той, что идёт к деревне.
Вижу, что Сашок все же внял моим телефонным угрозам и уже начал работать.
За сорок минут выгребаемся с нашей проселочной на дорогу общего пользования.
Около поворота машин автодора не видно, но звук работающей техники уже слышен.
Прошу Санька разгрести заносы вокруг машины Любы. Сам берусь за лопату снимаю оставшийся снег.
Хорошо, что ключи от машины женщины остались в моем Гелике. Возвращаюсь к мерсу, достаю их из бардачка, завожу и прогреваю Рено.
Найдя в багажнике щётку и скребок, очищаю "Сандеро" практически полностью. Сажусь за руль и отгоняю машину к своему дому.
Обратно возвращаюсь пешком, расплачиваюсь с дорожниками и Сашко. Прошу еще расширить дорогу и еду к Любушке.
Тихо прокрадываюсь в дом. Около двери холла-прихожей вижу собранные сумки. Женщина моя сладкая в гостиной навела идеальный порядок.
Любашу нахожу в спальне. Даная занята наведением порядка в шкафу. Подхожу сзади, обнимаю и трусь носом об её шею.
- Вот и я, Люба! - произношу, нежно и ласково целуя в губы, и быстро снимаю с неё одежду.
Красотка моя стонет и дрожит. Нас обоих сносит цунами безудержной страсти. Падаем на постель. Разворачиваю свою шикарницу в 69.
Мне ужасно нравится, что в минете Любаша совершенная неумеха. Каждое её неумелое, но такое нежное и искреннее движение доставляет мне особый кайф. Ночью даже умудрился излиться в ротик за рекордно короткое время.
Лаская сладкую розочку, посасывая клиторок и массируя её дырочку, ещё успеваю поддавать бедрами вверх, проникая глубже в ротик.
Через пару минут мы оба достигаем точки кипения и одновременно сбрасываем пар.
Сразу же опрокидываю Любашу на спинку, закидываю её ножки на свои плечи и одним движением вхожу в нее. Выхожу полностью и снова жестко врываюсь в мягкую глубину.
За короткое время нашего интимного общения я неплохо понял, какие движения, какая амплитуда и интенсивность нравятся Любе.
Наше соитие напоминает работу единого механизма. Мой член двигается, будто поршень в цилиндре, совершая возвратно-поступательные движения. Периодически, как поршень в мертвой точке, я останавливаюсь, а затем снова, получая от внутренних мышц её таза взрывное ускорение, начинаю двигаться еще быстрее и жестче, проникая глубже.
Толкаясь с переменной амплитудой и скоростью в лоно моей Данаи, стараюсь ласкать губами и одной рукой её грудь. Облизываю ореолы языком, посасываю и прикусываю соски.
Любушка мечется подо мной, выгибает свое обалденное тело, поддает себя, раскрывая еще больше.
Каждое ее движение сопровождается прерывистыми стонами и мурчащими звуками.
- Тигрица сладкая моя, - нежно, но требовательно шепчу ей на ушко, прикусывая мочку и потирая горошину возбужденного клитора. - Давай, красавица, рычи и кончай, кончай и рычи. Ну же, Люба, давай!
Любашу разрывает от бурного оргазма. Кончает она ярко и красиво. Я следую за ней, успевая, выдернуть младшего, как поршень из цилиндра.
Насладившись друг другом, мы млеем в обоюдных объятиях.
- Любаша, выйдешь за меня замуж, - объявляю о своём решении своему новогоднему подарку судьбы.
- Не-а, - шепчет она и целует меня в грудь. - Не могу. Я же ещё замужем.
- Выйдешь! - безапелляционно заявляю и хлопаю тихонечко свою женщину по аппетитной попке.
- Ты, Степушка, слишком самоуверенный торопыжка! Мы же фактически не знакомы. Ничего не знаем друг о друге. Наша встреча случайная, а нынешние отношения - бесконечный секс. Кстати, что для меня никогда не было основой или основанием жизни с мужчиной. Если честно, у меня никогда и не было так много секса. А если, Степан, нам надоест заниматься сексом? Что останется в базисе наших отношений, чтобы удержать их надстройку? - Любаша говорит очень мягким голосом слова, которые звучат чётко и жёстко.
- Не могу не согласиться с правдой, которая однозначно есть в твоих словах, Любушка, - поглаживая спинку, говорю, смотря прямо в ее глаза. - Запомни, моя кошечка, я никогда ничего не говорю просто так. Мои слова о замужестве не пустой звук. Моё желание быть с тобой имеет характер непреодолимый силы. Если я так сказал, значит, так и будет. Хочу иметь официальные основания для наших отношений, чтобы любой штаноносец знал, что ты занята мной.
- Упс, заявочка не мальчика, а мужа! Я услышала тебя, Степан Григорьевич. И все же давай начинать движение в сторону наших отношений. Ты же вчера, вроде как изъявил желание познакомиться с моими детьми. Засомневался что-ли? - смотря на на меня с прищуром, произносит Люба. - Если так, то я поехала сама…
- Любаша, и чего-то не понял? Ты меня не слушала что-ли? Разве хоть слово было сказано о том, что я не еду? А понял, так ты меня решила с толка сбить…Жаль времени нет, а то бы сейчас ещё разок полечил твою головушку, чтобы ерунду всякую вслух не произносила.
Через полчаса мы выезжаем на моем Гелике со двора. Около машины мне ещё пришходится пережить Любино сопротивление и препирательство по поводу того, на каком авто все же ехать.
- Степа, может я со Степушкой поеду на своей машине, - прямо упирается она в свой долбанный Рено. - А чего здесь такого? Так тебе не придётся беспокоиться о его перегоне в мой посёлок. Все же всем удобнее и проще будет.
- Любаш, опять чего-то не догоняю? Что за саботаж на корабле? Мы поедем в одной машине - в моем Гелике. В отличие от твоего "Сандеро" немецкий автопром в умелые руках гарантирует надежность. Так что, нечего мне тут включать режим "я сама". Со мной такое не прокатывает. Давай бери свой символ года, клади его сзади. Обогрев уже включен. Надо только пристегнуть переноску, чтобы Степашка не расшибся. Стоп, женщина, все сделаю сам. Садись уже. Если хочешь и дальше упираться, то шлепай в дом, снимай одежду и трусы. Буду тебя снова палкой-выручалкой лечить и воспитывать.
- Вот ты, Степан, все же сексуальный маньяк. Если в свои 55-ь лет ты такой озабоченный, то боюсь представить, каким ты был в молодости.
- В молодости, Любаша, я чаще был поражённым в правах на доступ к женскому телу. Эхма, помню, милая моя, времена, когда моим лучшим другом был ручной привод из двух рук, - говорю, вспоминая свои молодые годы с громким смехом. - Если правая устала передергивать затвор, то ей на смену приходила левая.
- Да уж, Степан, интересная у тебя молодость была. То есть этими своими словами ты хочешь меня убедить, что никогда жене своей не изменял, - вздернув бровь, Любаша говорит то, что, как я понимаю, для неё является крайне болезненным.