- А мы что, все же сможем попасть в дом? Степа, у нас же нет кода доступа. Или есть?
- Малышка, мы все можем, у нас все есть! Это так же верно, как и то, что ты - женщина, а я мужчина. Если я говорю, лежать, и ты лежишь! Если ты говоришь, лизать, и я лижу! Это, конечно, некоторым образом моя неуклюжая попытка скаламбурить. Может получилось несколько неудачно, но здесь главное смысл. Запомни, Любушка, тебе не о чем беспокоиться, со мной ты можешь быть просто красивой женщиной!
Глава 11
- Степан, пожалуйста, не обижайся на меня, но тебе лучше подождать меня в машине. Милый мой, очень прошу меня понять! Поселок у нас маленький. Дом вроде и на отшибе, а все равно любопытные соседки увидят. От очередных пересудов не отмыться будет, - тоном полным извинительных интонации просит меня Любушка.
Мне, в принципе, совершенно по хер, кто и что подумает. К мнению бабок на скамейке я проявлял и продолжаю проявлять полное пренебрежение.
Всякая местная сорока, желающая кинуть в моё ухо любую информацию обо мне и моей семье, всегда мной отправляется стирать свое грязное исподнее.
Но сейчас ситуация совершенно иная. Она касается женщины, к которой я отношусь с огромным пиететом.
И коли Люба о чем-то просит, в случае, если её жизни ничего не угрожает, я готов идти навстречу и делать так, как ей необходимо.
Для меня не трудно проявить понимание и терпение.
- Хорошо, милая, как скажешь так и сделаем, - отвечаю с выражением лица Гато, демонстрируя свою покорность, про себя правда добавляю слово "пока".
В подтверждение своих слов скидываю Любаше на телефон код от ворот и дверей, сам остаюсь в машине.
Время отсутствия Любы в салоне использую с пользой. Звоню Жаннете.
Ждать ответа приходится долго. И о Боги, после дцатого звонка мне все же отвечают.
Зная Жанкину привычку на выходных спать до вечера, и памятуя о том, что все же сегодня первый день года, нисколько не удивляюсь.
- С новым годом, красавица! - нейтральным тоном говорю той, которая, как я понимаю, пытается идентифицировать себя и того, кто ей звонит, с реалиями жизни.
- Ойййй, милый, - совершенно сонным и потому ещё хриплым голосом с противной протяжной интонацией произносит Жанка. - И тебя с Новым годом, дорогой мой! Жаль, что из-за этой пурги все планы коту под хвост пошли. Хотела к тебе приехать, но сам понимаешь…
Тут на заднем плане слышу мужское покашливание и сонный вздох. Где-то на своей подкорке ловлю аналогичное. Практически такое же уже было.
Да, точно, осенью, когда в командировке находился. На мой вопрос Жанка тогда ответила, что у подружки осталась после гулянки. Интересно, что сейчас скажет.
- Чувствую, тебя можно поздравить с новым счастьем, да, Жанночка? - произношу совершенно невинно, как бы про между дрочим.
Повисает пауза. Потом слышу шевеление, улавливаю звуки матраса, просевшего под телом. Понимаю, Жанка встала, потому как теперь отчётливо различаю шлепанье босых ног. По изменению звучания в динамике смекаю, девушка вышла из комнаты в более маленькое помещение, вероятно в ванную.
- Не поняла я что-то, о чем речь, Степан? Что за кривые намеки, а? Это же ты меня бросил на праздник. Уехал 30-го числа и ни слуху, ни духу. Я тебя в СПА салоне ждала, потом в пургу еле до подруги добралась. Сам понимаешь, что к тебе в твой городок мне было просто не доехать, - от растерянного в начале тона к концу своего артистичного выступления Жанка уже переходит к обвинительному. - Так что, милый, нечего мне тут намеки пространные и обидные делать. Это ты меня сам бросил на два праздничных дня. И это я имею права предъявить тебе претензии о том, где ты шлялся эти дни и почему мне не звонил.
- Так все понятно, Жанна. Давай на этом и остановимся. Я звонил тебе 30-го и 31-го. Твой телефон постоянно находился вне зоны действия сети. Это первое. Теперь перейдем ко второму, - говорю спокойно, даже несколько безэмоционально, потому что ничего в моей душе не шевелится. - Возьми того, кто сейчас рядом с тобой, и мотанись с ним в мою квартиру за своими вещами. Если нужно, то я помогу с машиной. Пришли мне смс, если помощь потребуется.
- Степан, ты охренел? - взвизгивает Жанка.
- Есть немного! - произношу я и быстро отключаюсь.
Мгновенно завершаю разговор, потому как замечаю Любушку, которая из соображения корректности, не желая мешать моей беседе, с несколькими большими пакетами переминается с ноги на ногу около двери машины.
Выхожу из салона, иду к Любе, молча забираю пакеты и кладу их в багажник.
За спиной слышу противный женский голос.
- Любовь Петровна, с Новым годом тебя с новым счастьем! Ты никак машину новую купила и водителя завела? - гнусавит любопытная, судя по голосу, достаточно молодая бабенка.
- Спасибо, Алла! И вашу семью с новым годом, и всех благ вам с Божьей помощью, - доброжелательно отвечает Любушка, опуская вопросы про машину и водителя.
- Да, уж твои слова, Люба, да Богу в уши. Да и то, если только с твоими молитвами, Любовь Петровна. Водителя-то такого гарного где нашла? - не прекращая язвить и не скрывая своей желчности, произносит бабенка.
- Таких выдают в бизнес такси, которые работают с ВИП-клиентами, - не выдержав, отвечаю, поворачиваясь к нахалке лицом. - Вы тоже можете заказать наше такси, и тогда я к Вам приеду.
- Ну, ну, понятно, - фыркает соседка и уплывает, задрав голову.
Я помогаю Любаше сесть в салон. В завершении носом утыкаюсь в ее шею в районе затылка и хлопаю её по аппетитной попке.
Люба беззлобно хмыкает, приподнимает свою соболинную бровь и улыбается уголками губ, которые мне очень хочется облизать и зацеловать.
Держась из последних сил, сажусь в Гелик. Заняв место за рулём, не успеваю даже спросить адрес, куда ехать, как тут же получаю от Любушки отповедь.
- И-и-и, что это было, Степан Григорьевич? К чему весь этот спектакль? Завтра, хотя нет, через час весь посёлок будет знать, что я с мужиком чужим приехала, - сдерживая гнев, тихо, но четко произносит Люба.
- Стоп, Любовь Петровна, сначала говори адрес, куда едем, - набив координаты в навигатор, начинаю движение и объясняю свою позицию. - Не вижу повода для переживаний. Первое, мной обозначено, что я из службы бизнес такси. Второе, если честно мне, вообще, до лампады, что и кто-то подумает. Как говорит моя маменька, а родительнице своей я привык верить, говно к золоту не липнет.
- Ну, о чем ты говоришь, Степан?! Раньше я краснела только за мужа своего Толика, а теперь ещё и за себя придётся, - насупив бровки, вздыхает Любаша.
- Любочка, вообще, не понимаю, почему тебе приходится краснеть. Такая красивая, шикарная, умная, состоявшаяся женщина и мать, как ты, должна ходить, задрав свой очаровательный носик вверх. Сладкая моя, какая разница, что они о тебе говорят. Поверь мне, кости тебе моют, не потому, ты бедняжка несчастная, которой муж изменяет. Никто из них тебе не сопереживает. Это как два пальца об асфальт. Они полошут твоё имя, в контексте, что на золоте ест, в золотой унитаз ходит, а мужик ей все равно изменяет. И никого из них не волнует, что может ты и не живешь совсем, а только вкалываешь в режиме 24 на 7.
- Мы с тобой говорим о разных вещах, Степа! Я живу в этом поселке всю свою жизнь. И дальше буду в нем жить. Понимаешь?
- Любушка, а зачем жить там, где тебе некомфортно? Если ты не будешь здесь жить, ведь не умрешь же. Вот и найдём другое место житья-бытья и будем радоваться, - примирительно говорю я.
- Степа, какое другое место? Ну в каком другом месте я буду жить, - женщина смотрит на меня с каким-то сожалением во взгляде, и это меня изрядно злит.
- Люба, да в любом другом месте, которое нам понравится. Ведь не важно, где ты живёшь, а важно, с кем! - произношу фразу, резко проводя слева-направо рукой, как бы подводя черту. - Всё, Любовь Петровна, я сказал, ты услышала. Мы на месте. У нас отличное настроение и хороший настрой на совместный вечер. Детям негоже видеть недопонимание между взрослыми людьми.
Подъехав к воротам, сигналю, в ожидании поглаживаю куколку свою по коленочке.