Мы вместе перебираем коробки. Я открываю очередную с надписью "личное".
- Люба, извини я тут коробку открыл, в ней твои личные документы.
- Да, Степ, конечно, смотри все, среди них могут быть и эти бумаги.
С разрешения Любушки начинаю рассматривать содержимое и просто офигеваю в прямом смысле.
- Вау, Любаша, ты школу с золотой медалью окончила и университет с красным дипломом. Подожди, ты училась на факультете романо-германских языков.
- Ну, да. А чего здесь такого?
- А сколько ты языков знаешь? Судя по вкладышу, четыре - немецкий, английский, французский и итальянский. - Так, подожди, Любаша, ты дипломированный филолог, а занимаешься свиноводчеством?
- Да, все верно. Постперестроечное время людей не щадило, Степушка. Все выживали как могли.
Глава 18
-Любаша, погоди, с таким дипломом и такими оценками ты могла открыть школу иностранных языков? - внимательно рассматривая академический транскрипт, говорит мне Степан.
- Так я её и открыла, только лет на десять позже. Степ, мне кажется, что я об этом упоминала? Если нет, значит, запамятовала, - произношу с некоторым сомнением в голосе, пытаясь вспомнить.
- Ты, милая моя, говорила, что у Димы с Алёной - ветеринарная клиника, у Миши с Машей - юридическое бюро, - напоминает мне Степан.
- Вероятно, не договорила. Да, десять лет назад я открыла сначала в Новосибе школу иностранных языков, затем в течение пяти лет еще четыре филиала. Один из них в нашем посёлке. Это моё личное хобби. Моя отдушина.
- Ты сама проводишь занятия, Любаша? - уточняет Степа.
- Да, в Новосибе по расписанию мои занятия два раза в неделю. Еще в нашей поселковой школе работаю. Очень люблю преподавать, прямо отогреваюсь душой. Знаешь, я после них окрыленная какая-то, - рассказываю с улыбкой.
- Когда ты всем заниматься успеваешь, Любаша? - искренне удивляется Степан.
- Сейчас, когда ребята выросли, стало намного проще. Ещё Анечка закончит универ и займётся языковой школой, так совсем вздохну. Буду только преподавать и любимыми хрюшечками своими заниматься.
- Вот, Любаша, вернулись к первоисточнику. Как я понимаю, весь твой бизнес, вообще, с хрюшек начался. Почему ты - филолог решила заняться именно свиньями? - Степан повторяет вопрос, заданный ранее.
- Степ, говорила же, постперестроечное время не щадило людей. Все выживали как могли. Безденежье и голод - лучший стимул шевелить лапками, чтобы даже в пустой воде взбить кусочек масла. Если честно, мы голодными не сидели. Бабуля моя, царство ей Небесное, работала, репетиторство брала. Я тоже все годы обучения в универе занималась с учениками. Хорошим подспорьем была и моя повышенная стипендия.
С какой-то щемящей тоской вспоминаю время своей молодости. Особо и рассказать нечего. Работала, училась, детей растила, крайне редко в студенческой жизни участвовала. Не потому что не хотела, а времени попросту не было.
Хорошо, что в Новосибе мне отцовская квартирка хоть и маленькая, но своя осталась.
Бабуля сразу же после известия о моей беременности попросила квартирантов съехать и отдала нам с Толиком ключи. Потом сама перебралась ко мне из посёлка, чтобы помогать с Катюшей. Так и жили, как-то вроде и не тужили особо.
Бабушка в школе работала. Расписание свое под меня подстраивала, чтобы я на занятия могла ходить.
- Знаешь, Стёпа, мне удалось справиться только благодаря моей бабуле. Я тебе чуть позже расскажу о своей замечательной бабушке. К моменту моего выпуска у меня уже было двое ребятишек. Одна я бы точно не сдюжила. Мы обе зарабатывали, но денег хватало только на самое необходимое. С учётом, что в магазинах стало шаром покати, продукты, особенно для Катюни и Димочки, бабуля чаще всего покупала на рынке за баснословные деньги. Хорошо хоть после выпуска работу, слава Богу, не пришлось искать. Меня как лучшую выпускницу сразу взяли на кафедру романо-германских языков.
- А муж твой что? Его семья помогала вам, Любаша? - задает вопросы Степа, на которые мне только рассмеяться хочется.
-Маргарита, твоей внучке не на кафедре свою толстую жопу нужно просиживать, а в школе пахать. Набрала бы часов и подработок побольше и заколачивала бы нормальные деньги. Детей нарожать не хитрое дело, а содержать их кто будет? Толичка мой что-ли должен пахать, как папа Карло, чтобы ораву вашу прокормить, - в очередной раз визжит в кухне моя свекровь Анна Васильевна. - Хорошо, что я сына своего устроила в хлебное место, его хоть там кормят нормально. Да, уж, если бы ни я ходил бы мой сыночек голодным оборванцем. Я, кстати, привезла Толику новые джинсы, свитер и пару рубашек. Повезло купить у спекулянтов хорошие вещи по сходной цене.
Свекровь сидит за столом и, причмокивая, ест вторую тарелку борща, который только что сварила моя бабуля нам на два дня.
- Любка, ты слышишь, что я тебе говорю? В школу идти надо, а не херней на кафедре страдать. Толичка мой не обязан вашу ораву тащить на своей шее.
- Анна, мы денег Анатолия не тратим, потому что их не видим, - спокойно парирует свекровь бабуля. - Даже не знаем размер его зарплаты. Извини, мне некогда дальше разговаривать, у меня ученик.
- Денег не видят они, дармоеды, - фырчит свекровь. - Да, вы скажите нам спасибо, что мы не бросили Любку, что Толяша как порядочный человек женился на ней. Все я пошла. Толичке борща не забудьте оставить. Да, и передайте ему, что мы с отцом на выходные его ждём. Хоть покормить сыночка сытно, а то уже совсем он с вами отощал.
- Ты, Анна Васильевна, в другой раз к нам через рынок приезжай. Внукам твоим витамины нужны, - тихо, но жёстко произносит бабуля.
- Я, Ритка, сыну своему помогаю, а ты тащи свою внучку и ее детей, - шипит в ответ свекровь.
- Сыну - это хорошо! Но смею напомнить тебе, Анна, что у сынка твоего еще и дети есть, Катюша и Димочка, им помощь, вещи и витамины больше нужны, - совершенно ровно отвечает бабуля.
- Я твою внучку не просила рожать этих детей. Коли наплодила, пусть и пошевеливается. Ей самой можно жрать поменьше, чтобы детям хватало. Вон, какую жопу нажрала, - брезгливо произносит свекровь и выплывает за дверь.
Вопрос Степана про участие Анатолия и его родителей в нашей общей жизни держу в голове, но не отвечаю, потому что нечего мне ответить.
- Ай, да ну их, они сыну своему помогали. И то хорошо! - отмахиваюсь я.
- Понятно, милая. Понятно! Так что с хрюшками твоими? - понимающе хмыкает Степан и напоминает о сути нашего разговора.
- Да, с моей первой свинкой у меня приключилась очень смешная история. Это была любовь с первого взгляда. Он и стал началом моего бизнеса, - улыбаясь, отвечаю я и начинаю рассказывать.
Во время моей работы на кафедре, её возглавлял профессор Иван Ильич. Мужиком Ильич был классным, но многопьющим. Мы всей кафедрой его прикрывали, а он всех нас поддерживал, чем мог. То премию выцыганит, то продуктовые наборы достанет, то мясо по дешевке привезет из деревни, которое ему соседи матери дадут для продажи на рынке Новосиба.
Мамаша Ильича давно перебралась в родительскую деревню совхоза "Путь Ильчича", где занималась натуральным хозяйством, за счёт чего семья её сыночка и выживала.
Мы все по-доброму над нашим руководителем посмеивались, что он мотается в свой личный совхоз.
Однажды перед майскими праздниками ко мне подошёл Ильич и предложил съездить с ним в совхоз за мясом.
- Любаша, я знаю, что ты ломаешь голову, как семью отвезти. Вот я тебе и предлагаю, загрузить твоё многочисленное потомство вместе с Маргаритой Александровной в мою машину, довезти их до дома, потом поехать на свиноферму за хрюшками. Как тебе идея? - подмигивая, говорит "вечно молодой и вечно пьяный" Ильич. - Да, если что, то можешь и за руль сесть. Ты же, Люба, на права сдала, да?