– Ну, что, Лизанька, ты подумала, кого из своих подруг пригласишь на свадьбу?
– На свадьбу?! – Лиза с недоумением уставилась на отца.
– Лиза, ты что? – удивился он. – Твоя с Сергеем свадьба! Мы и так отложили её на месяц из-за процесса! Пора рассылать приглашения, иначе будет просто неприлично!
Потом, глядя на дочь, прокурор добавил:
– О чём ты думаешь? Ты стала такая странная последнее время, сама не своя.
«Сейчас или никогда!» – промчалось у Лизы в голове, и она сказала:
– Хорошо, папа, что ты спросил, я и так собиралась с тобой посоветоваться!
– О чём же? – он отложил вилку. – О чём-то важном?
– Да. Дело в том, папа, что я… хочу… – Лиза замолчала, сердце её трусливо сжалось, как хвостик котёнка.
– Ну?
– Я хочу, – Лиза перевела дух. – Поехать в Сибирь!
– В свадебное путешествие? – улыбнулся Алексндр Ипатьевич. – Дочь, ты выбрала неподходящее место! Лучше в Европу – Венеция, Париж, Вена…
– Папа, ты не понял! Я хочу поехать в Сибирь, чтобы помочь Петру пережить каторгу!
Наступила минута молчания. Прокурор смотрел на дочь, думая, не ослышался ли, Лиза тоже смотрела на него ни жива ни мертва. Наконец Александр Ипатьевич откашлялся.
– Прости, я не расслышал… Ты… что ты сказала?
– Я хочу поехать в Сибирь, чтобы помочь Петру пережить каторгу! – на сей раз твёрдо повторила Лиза.
– Так… а я думал, что неправильно понял… Ты это сама придумала или кто тебя надоумил?
– Сама. То есть, Лариса же собирается туда поехать? Да? А она женщина пожилая, здоровье у неё слабое, и я подумала, что буду ей хорошей поддержкой…
– Хватит! – Александр Ипатьевич стукнул ладонью по столу.
Лиза вздрогнула: она ни разу не видела отца таким. Из кухни выглянула удивлённая Татьяна. Прокурор покраснел и гневно смотрел на дочь.
– А твоя свадьба?!
– А что свадьба? – пробормотала она.
– Отвечай, когда я тебя спрашиваю! – рявкнул он. – Свадьба, твой жених, что подумает он?! Ты об этом подумала?!!
– Я поговорю с Сержем…
– О чём ты собираешься с ним говорить?!
– Что считаю необходимым так поступить, потому что это из-за меня всё произошло, а Пётр не виноват…
– И ты думаешь, Сергей тебя поддержит? Если ты просто допускаешь такую мысль, значит ты совершеннейшая дура! Ни один мужчина в здравом рассудке даже слушать не будет такие речи! Он просто бросит тебя!
Прокурор вскочил и забегал по зале, становясь всё более красным. Лиза с испугом смотрела на него:
– Папочка, прошу тебя, успокойся!
– Поздно! – возопил он. – В гробу я успокоюсь с твоей помощью!
– Папа! – Лизе стало нестерпимо жалко отца, глаза её наполнились слезами.
– Нет, ну как тебе в голову могла прийти такая мысль?! – Александр Ипатьевич стащил с себя галстух и расстегнул воротничок сорочки. – Ты подумала о том, что будет с моей репутацией?! Дочь прокурора пошла по этапу с преступником!
Он нервно рассмеялся.
– О таком будут помнить и пятьдесят, и сто лет спустя! Мы станем притчей во языцех! А о моём добром имени следует позабыть!
– Папочка, пожалуйста, присядь!
– Сядем, все сядем! – забормотал прокурор, продолжая бегать по зале.
Куда только девалось его хладнокровие! Как всегда, когда дело касалось дочери, Александр Ипатьевич словно терял рассудок!
– Придушу этого мерзавца и сяду! – воскликнул он. – Вот тогда добро пожаловать по этапу за отцом родным! Тогда и слова дурного никто вослед не пустит!
– Папа, успокойся! – Лиза тоже начала бегать за ним, хватая за руки и безуспешно пытаясь усадить в кресло.
– Как же ты додумалась до такого?! – воздел он руки.
– Папа, жёны декабристов отправились за своими мужьями в Сибирь и стали героинями! Их подвиг воспел Некрасов!!
Александр Ипатьевич остановился, посмотрел на дочь, и внезапно его гнев сменился гомерическим хохотом. Он смеялся, смеялся, утирал слёзы и никак не мог успокоиться. Наконец упал в кресло и прикрыл глаза ладонью. Затих, немного повздыхал и вернулся к обеду:
– Татьяна! Подавай горячее!
– Папа?! – Лиза с изумлением смотрела на отца, который принялся за суп.
– Ммм?
– А как же я?
– Лиза, ты совершеннейшее дитя! Ей-Богу, не надо было разрешать тебе столько читать: образование вредно женщинам!
– Так как же?
– Во-первых, их мужья были государственными преступниками, а не уголовниками, во-вторых, они состояли в законном браке, в-третьих, они вынуждены были принести в жертву всё: своё имя, состояние, положение в обществе, даже своих детей! В Сибири они жили как простолюдинки, не гнушаясь самой чёрной работой, и, наконец, на каторгу поехали единицы, Лиза! Е-ди-ни-цы!! Прочие отреклись от своих мужей и правильно сделали: зачем расплачиваться за чужие ошибки?! Почему из-за необдуманных поступков отцов должны страдать дети?! Да что я с тобой разговариваю, – добавил прокурор, глядя на замолчавшую дочь. – Ты дитя и абсолютно не разбираешься в жизни! Тебе всё игрушки! Пора, пора тебе замуж, может, повзрослеешь, наконец!