Вспыхнули прожектора, трибуны расцвели флагами. Откуда-то сверху взволнованный голос провозгласил: «Открывается Форум сторонников Владимира Путина!»
Грянул… Тьфу, черт, едва не сказал: «Интернационал».
Нет, конечно же, нет. И вовсе не грянул, а задушевно полился хор голосов.
Кого здесь только не было! И певцы тебе известные и тебе неизвестные. И солисты из той «Фабрики звезд» — очаровашки, милашки, все как с конвейера, чудо! Но больше других тебе наверняка бы понравился девичий ансамбль «Поющие вместе», исполнивший песню «Такого, как Путин».
Я приведу лишь пару куплетов. Прочитай и вообрази эти ангельские лица:
Прочитал, представил, проникся? Тогда рассказываю дальше.
Художественная часть закончилась, и на сцену вышел тов. Грызлов, автор известного правила: «не место для дискуссий». Но поскольку дискутировать здесь было не с кем, он четко заявил, что грядущие выборы есть никакие к черту не выборы, а «референдум доверия Владимиру Владимировичу Путину».
Для наиболее тупых эту мысль повторили другие участники — знаменитый спортсмен, знаменитый оружейник, знаменитый режиссер и кто-то из других знаменитостей. Всех не запомнил, прости. Единственное, что врезалось в память, это фраза знаменитого режиссера (из новой генерации — способный мальчик, от папы талант, по наследству). Звучала она так: «Все успехи в кинематографе были связаны с Владимиром Путиным».
И сие, без сомнения, верно. Так же как успехи в спорте, медицине, воздухоплавании, строительстве, живописи, балете и ряде других сфер.
Затем на трибуне появился сам виновник торжества.
Я мог наблюдать этот великий момент лишь на экране «ящика», но признаюсь, он меня растрогал. (Не «ящик», а момент)
Кого мы видели с тобой, братец? Кого мы видели? Толстопузика Никиту Сергеевича? Ведомого под ручки Леонида Ильича? Генсека Черненко?
Помнишь Черненко? Нет?.. Ну, хоть байку помнишь: «Террорист подошел к Черненко и выстрелил в упор… Черненко упал… Упор — тоже». Милые шуточки периода «гонки на лафетах».
Но дожил-таки твой братец, дожил. Сподобился увидеть лидера нации, шагающего по ковровой дорожке четким шагом офицера лейб-гвардии, отмахивая шаг правой рукой, чуть отстранив левую, будто придерживая саблю. Подтянут, строг, неулыбчив, походка тверда…
Вот написал, закрыл на секунду глаза, и сразу вспомнилось:
«В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат…»
Дворец спорта, быть может, и не тянул на тот, булгаковский, однако явление лидера народу было подготовлено не хуже. И картина, что мог он лицезреть, шагая по ковровой дорожке, отличалась, полагаю, не сильно.
«То пространство, которое он только что прошел, то есть пространство от дворцовой стены до помоста, было пусто, но зато впереди себя Пилат площади уже не увидел; ее съела толпа. Она залила бы и самый помост, и то очищенное пространство, если бы тройной ряд себастийских солдат по левую руку Пилата и солдат итурейской вспомогательной когорты по правую; не держал ее…»
Себастийских солдат не было, врать не стану. И вспомогательной когорты не наблюдалось. Даже скромные ребята из Службы охраны в костюмах при галстуках не слишком выделялись в толпе. Зато сами ликующие… Зато сотни флажков и огромных флагов… Зато десятки аккуратно выписанных плакатов и плакатиков… Зато волны, одинаковых шарфиков над толпой…
«Лишь только белый плащ с багряной подбивкой возник в высоте на каменном утесе над краем человеческого моря, Пилату в уши ударила звуковая волна: “Га-а-а…” Она началась негромко, зародившись где-то вдали у гипподрома, потом стала громоподобной и, продержавшись несколько секунд, начала спадать. “Увидели меня”, подумал прокуратор…»
Не могу сказать, что распирает от желания проникнуть в мысли героя этого действа, но всё ж интересно, какие ассоциации родятся в такие минуты?
А может, и не было никаких ассоциаций? Просто вспомнились тихий Дрезден, кружечка пива в уютном кафе, скромные планы — год прослужить, два, три, еще одна звездочка на погонах, а дальше — кто знает?
Или не вспоминал ничего, просто оглядывал зал, отмечая по старой привычке то там, то здесь напряженные лица, сканирующие глазами толпу.
Или глядел молча на флажки с транспарантами, ожидая, пока стихнет запланированный восторг. Глядел, вспоминая фразу: «Что ни строим, выходит КПСС».
Но скорее всего, ни о чем не думал, ничего не разглядывал, а повторял мысленно текст — первые слова, что предстоит бросить туда, где смолкал восторженный гул.
Для начала, естественно, следовало рассказать об успехах.
Поведал, подчеркнул, выделил, подытожил. Улыбнулся, выждал аплодисменты…
После чего надлежало упомянуть недостатки. Таковых насчитал немного, разве что: « Медленнее, чем хотелось бы, отступает коррупция».
(Не возьму на себя смелость править, но, быть может, тут вышла оговорочка. Хотел, наверное, сказать « быстрее, чем ожидалось, наступает».)
Покончив с недостатками, коснулся «лихих девяностых».
Развенчал, заклеймил… Но сильно ворошить не стал, вспомнив, быть может, что собственной карьерой обязан тем самым «лихим» и что не будь тех «лихих», не махать бы собравшимся здесь флажками. Вот об этом не стал. И правильно сделал.
Дальше надо было сказать, наконец, зачем, собственно, всех позвали.
Объяснил: « Стране нужен не популистский, а ответственный парламент, работающий на интересы всех граждан. И именно поэтому партия “Единая Россия” должна завоевать в Государственной Думе большинство».
Полностью согласен, абсолютно верно. Кому ж еще представлять «интересы всех граждан», как не одной, единственно достойной партии?
И уже в самом конце речи затронул главную тему. А что у нас главное, дорогой? Что мешает нам больше всего?.. Правильно — враги. И о них было сказано со всей прямотой.
«…К сожалению, находятся еще внутри страны те, кто шакалит у иностранных посольств, иностранных дипломатических представительств, рассчитывает на поддержку иностранных фондов и правительств, а не на поддержку своего собственного народа».
И в этом тоже целиком согласен с оратором — тупые шакалы. Лишь собственный народ может, скинувшись налогами, обеспечить такой Дворец и такой праздник души. Никакие «иностранные фонды и правительства» не потянут, зря стараетесь.
Но добро бы эти шакальи морды только паслись у посольских ворот. Так нет:
«Вот сейчас еще на улицы выйдут. Подучились немного у западных специалистов, потренировались на соседних республиках, теперь здесь провокации будут устраивать».
Словом, «оранжевые» не дремлют. А потому бдительность и еще раз бдительность!..
Политика — занятие гнусноватое, но и в нем существуют некие правила. Они касаются, в частности, «программных» речей. Одно из таких правил гласит:
Любая программная речь пишется ради одной фразы. И фраза эта не должна выпирать в самом начале текста, иначе остальная говорильня затушует главную мысль, и слушатель ее забудет. Лучше всего приберечь ключевую фразу для завершения, умело связав ее со всем, что сказано прежде. То есть в основной части можно говорить о чем угодно и сколько угодно. Важно, чтобы всё это под конец стянулось к одной мысли. (Две или больше слушатель может не осилить.)