З.Церетели, президент Российской академии художеств;
Т.Салахов, вице-президент Российской академии художеств;
А.Чаркин, ректор СПб ГАИЖСиА им. И.Е.Репина;
Н.Михалков, президент Российского фонда культуры».
Мне никогда не подняться до столь вдохновенного текста «от имени десятков тысяч художников и деятелей», но если бы довелось хоть из уголка пропищать слова поддержки, то пропищал бы изо всех сил: «Верно! Верно! На хрен нам эта Конституция, Владимир Владимирович. Наплюйте с высокой горы!»
Так и выпискнул бы из уголка…
А теперь скажи — тебе ничего не напоминают эти письма и митинги?
Мне так сразу вспомнилось что-то до боли знакомое. Снова полез в архив, нашел парочку таких же опусов. Правда, не с хвалой в адрес Его Величества, а с проклятиями в адрес врага народа.
Материалец относится к 1974 году, когда выслали Солженицына за «Архипелаг ГУЛАГ». С высылкой, можно сказать, ему повезло — чуть раньше опять бы в Сибирь, на зону отправили. А здесь — гуманно:
«Указом Президиума Верховного Совета СССР за систематическое совершение действий, не совместимых с принадлежностью к гражданству СССР и наносящих ущерб Союзу Советских Социалистических Республик, лишен гражданства и 13 февраля выдворен за пределы Советского Союза Солженицын А.И.».
Тогда и пошла, если помнишь, эта волна «писем трудящихся». Кто только не писал, дабы засвидетельствовать праведный гнев.
Степана Щипачева ты наверняка уже из памяти не вытащишь. А ведь большой поэт был и письмишко отгрохал поболее, чем те — из Академии художеств. Назвал его «Конец литературного власовца» — о мерзавце, решившем « оболгать нашу страну, являющуюся светом, надеждой человечества, чтобы забросать грязью ее славу, ее идеал». И далее в таком же духе. Сильный текст, не письмо, а поэма.
Однако не только поэты писали. Простой человек тоже не отмалчивался.
Сохранился у меня один журнальчик с таким же примерно текстом под названием «Воля народа». Тоже сильная вещь.
«Сегодня, когда весь советский народ трудится над претворением в жизнь грандиозных планов коммунистического строительства, намеченных ХХIV съездом КПСС, когда все мы полны решимости с честью выполнить задания девятой пятилетки, клеветнические, антинародные действия Солженицына не могут не возмущать каждого честного советского человека. Будучи гражданином СССР, он стал идеологическим врагом нашей страны и своими измышлениями порочит нашу действительность.
Эти действия Солженицына, его книга, полная злобной клеветы на советский строй, на людей, которые проливали кровь за свободу нашей Родины, за ее сегодняшние прекрасные, мирные будни, ставят его вне советского общества. Я, как и все рабочие завода “Динамо” им. С.М. Кирова, одобряю лишение Солженицына советского гражданства и выдворение за пределы СССР.
В. Телегин, мастер 2-го машинного цеха завода “Динамо” имени С.М. Кирова, Герой Социалистического Труда».
И это, заметь, не 1934-й. Это — тысяча девятьсот семьдесят четвертый год.
Сохранилась еще парочка опусов, но уж больно длинные, не буду тебя утомлять. Под этими стояли имена посолиднее — десятка два «деятелей науки и культуры». Среди них, кстати говоря, и вполне приличные люди. Интересно, как эти деятели теперь в глаза своим внукам-правнукам смотрят — тем, что Солженицына в классе читают? Его «Архипелаг» недавно в школьную программу включили. А вдруг как внучек дедушкину подпись под старым письмом увидит?
Раскаивались ли потом те, кто подписывал? Я вообще-то о раскаянии не слышал. Ну, да: «Время такое было… Не я один… Время такое…» Старые люди — чего теперь судить. К тому же некоторым эта история потом так или иначе аукалась.
Вот тебе небольшой пример.
К нам в редакцию в конце девяностых частенько заходил один человек. Спокойный такой, солидный, уравновешенный. К писательской братии отношения не имел, просто журнал выписывал много лет. Ну, познакомились, даже как бы сдружились — он тогда профессором был в Политехническом.
Однажды пригласил меня в гости, чайку попить. Дело хорошее, прихожу, садимся, пьем чай, беседуем о жизни. Всё бы отлично, только не помню уж с чего, заговорил я про всю ту историю с письмами, с «Архипелагом», Солженицыным.
И вдруг спокойный этот человек — лет уже, полагаю, за восемьдесят — к изумлению моему, вскочил и забегал по комнате. Да, просто вот так подпрыгнул, едва чашку не уронил, вылетел из-за стола и заметался.
«Сколько вспоминать можно?! — кричит. — Что вы о тех временах знаете?! Сколько вам лет было? Что вы понимаете? Вас бы на мое место!» Ну, и всё такое.
Бегает, руками машет, а я сижу, как дурак, не знаю, чего ответить.
Тут в дверь позвонили. Он как-то сразу побледнел, остановился, замер. И уже тихо, почти шепотом: «Это внук мой пришел. Я вас прошу — не надо больше об этом. Хорошо? Не надо при нем, пожалуйста».
Такая вот история.
А дел-то всего — бумажку какую-то подмахнуть…
Но к чему бередить память? «Нулевые» годы — не семидесятые, теперь слова, обращенные к лидеру нации, рвались из глубины души, а письма писались по велению сердца, без всякой корысти. Однако если ты думаешь, что проблема третьего срока для гаранта Конституции становилась от этого легче, ты ошибаешься.
Разумеется, можно было поменять Конституцию — у главной партии мест в Думе для этого хватало. И благодарный народ, и прогрессивные деятели культуры наверняка поддержали бы такое решение.
А как быть с той частью прогрессивного человечества, которая не живет пока в условиях суверенной демократии? Можно начхать, проблем нет. Но с другой стороны, что подумает друг Буш, глянувший когда-то тебе в глаза и сказавший: «Вижу — хороший человек»?.. Можно и этого послать, естественно. Вот только стоит ли? Пусть и американец, и шакалов у посольства прикармливает, а где еще такого второго найдешь, чтоб сразу полюбил, едва в глаза глянув?
Ситуация непростая, я сам долго покоя не находил, переживая. Но тут вспомнил — решение-то есть! Как начинались эти самые «нулевые»? Зря, что ли, появилось словцо «преемник»? Вот и ответ.
И надо же, сам лидер нации — представляешь, сам Лидер Нации! — будто подслушал мыслишки твоего братца. Не прошло и дня, как Путин Владимир Владимирович объявил, что народ может не беспокоиться, что могут облегченно вздохнуть деятели самых разных наук, могут спокойно творить 65 000 художников, живописцев, скульпторов и мастеров декоративно-прикладного искусства.
Он сказал, что принял решение немного передохнуть, временно покинув кресло гаранта Конституции. Но должность эта не достанется абы кому. И громко, во всеуслышание, объявил своим преемником другого хорошего человека.
Звали преемника Дмитрий Анатольевич Медведев. Работал он вице-премьером, а годков было совсем немного — чуть больше сорока. Но именно ему предстояло стать временно исполняющим обязанности гаранта.
Лидером нации при этом оставался Владимир Владимирович, поскольку должность эта, слава богу, ни в какой Конституции не указана, и вопрос, кто ее занимает, почему занимает и как надолго, мог возникнуть лишь у полного идиота.
Что касается преемника, то Владимир Владимирович, конечно же, не назвал его «временно исполняющим», это я от себя добавил. Ибо что не временно в этом мире, брат мой, что не временно?
А вот насчет хорошего человека, тут процитировал слово в слово. Представляя своего юного сменщика на партийном съезде, он сказал: « В руки такого человека не стыдно и не страшно передать основные рычаги управления государством, судьбу России», а кроме того, назвал преемника «честным, порядочным человеком». И с этим я полностью согласен. На месте Владимира Владимировича тоже смело вручил бы такому человеку не только судьбу государства, но и свою собственную. Честный и порядочный никогда не подведет, и если о чем договорились, всегда выполнит. Честный не станет потом, случись что, выкобениваться — мол, ничего не помню, ничего не знаю, хочу еще посидеть.