Меж тем, мы продолжали двигаться вверх по реке. Путь по суше не всегда оказывался проходим даже пешком: по камням, да с лямкой на плече можно было все ноги переломать. Тогда, если была возможность, мы смещались к противоположному берегу. А иногда просто плыли, изо всех сил налегая на вёсла, чтобы преодолеть неудобный участок. Особенно, когда оба берега оказывались непроходимыми. Течение делалось всё быстрее, а вода становилась холоднее и чище. Горы теперь виднелись вполне отчётливо и выглядели уже весьма близкими. А вскоре придвинулись настолько, что мы начали петлять между ними.
Наконец, приплыли, пристав к берегу возле небольшого поселения. Его и деревней-то нельзя было назвать: группа построек со сложенными из камня стенами. Кормщик, видимо, зная особенности местного населения, быстро нашёл "управляющего" и обо всём с ним договорился. В результате, перенеся мешки из лодки под навес при помощи выделенных нам помощников, мы вытащили лодку на сушу и, перевернув кверху днищем, подложили под борта подпорки. Теперь за нашим транспортным средством присмотрят аборигены.
Несколько дней жили под крышей и наслаждались яствами: в меню были включены рыба и баранина. А ещё овощи и фрукты. Про овощи ничего определённого не скажу – какие-то корнеплоды, прошедшие термообработку. Может, репа? Или брюква? Или не до конца окультуренная свёкла. Но лук, чеснок и бледного вида морковь – вполне определённо в подаваемом вареве присутствовали. Нечто похожее на фасоль и горох тоже. Ещё было пиво, внешне похожее на жидкую кашицу. Но так казалось потому, что на поверхности горшка плавали крошки, слипшиеся в сплошной слой. Однако, проткнув его тростинкой, можно было насладиться знакомым вкусом тёмного нефильтрованного пива. Что я с удовольствием и делал, потягивая вкусный напиток из трубочки в те моменты, когда хозяева угощали нашу команду. Никогда бы не подумал, что производство пива уже было освоено в такой древности.
Однако, отдых не успел затянуться: подошло целое стадо ослов, на которых пришлось грузить наши мешки. Как раз по паре штук на каждое животное. Хозяин этого зверинца, трое его помощников, да нас семеро – так и пошли куда-то по горным дорогам. Ишаки несли груз, а остальные топали на своих двоих. Животных связали одного за другим по пять-шесть особей, и каждую группу приходилось направлять отдельному человеку. Так что команда лодки, фактически, превратилась в погонщиков. А я вдруг "заговорил": периодически на этих тварей приходилось покрикивать, так как не до каждого дотянешься палкой, чтобы наставить на путь истинный.
Не то, чтобы это стало полной неожиданностью для спутников, но на ночёвке они от всей души вознесли благодарность богу по имени Ан, который сейчас считается главным в Уруке. Этот город, как я понял, являлся исходной точкой нашего путешествия. Да и мы все оказались урукцами.
Почему мои соотечественники не удивились, когда якобы глухонемой прикрикнул на ишака? А вы попробуйте скрыть что-нибудь от людей, бок о бок с которыми находитесь больше месяца. Да только по рефлекторным реакциям тела на звук можно догадаться, что глухой не совсем глух. Более того, парни не раз указывали на это моему "брату", который отвечал, что не устаёт молиться богам, прося тех вернуть мне слух и речь.
Поэтому вечером я присоединился к вознесению благодарности милостивому Ану за помощь в преодолении недуга. Делать это я уже мог, так как за время путешествия вполне сносно освоил урукский язык. Времени для этого было не сказать, чтобы много, да и спутники оказались людьми не особо многословными, но мозг впитывал новую информацию с огромной скоростью и ещё быстрее её обрабатывал: видимо, сказывался информационный голод. Реципиент-то мой, всё же, с рождения был глухонемым.
Скажу пару слов о нашей команде. В столь нелёгком пути люди начинают искренне заботиться друг о друге. Даже подтрунивания довольно беззлобны. А уж после того, как каждый не по одному разу поведал спутникам о своей жизни и бытовых проблемах, парни просто сдружились между собой. На помощь друг другу приходили без колебаний, а в дороге это дорогого стоит.
Мы с "братом" в этой команде младшие. Оба – первый раз в деле. У "брата", кстати, уже на верхней губе и щеках пробивается лёгкий пушок. Ему лет шестнадцать – он сам так сказал. И зовут его Хап. Оказалось – мы не братья. Просто из одной общины. Меня он знает с младых ногтей и намерен жениться на моей сестре. Наличие сестры у реципиента слегка озадачило: а ну как при встрече её не узнаю? Может, и родители имеются? Тогда вообще – туши свет! Этих так просто вокруг пальца не обведёшь. Хотя, раз Хап ничего не заподозрил – может, и с родными сладится. Ведь в этом времени у попаданца есть одно неоспоримое преимущество: любые действия можно объяснить просто "божественным проявлением". И тебе поверят. По крайней мере, я надеюсь именно на это. Это в двадцать первом веке все знают, что глухонемого так просто не вылечить. Здесь же – хорошенько помолился – и вуаля: получите, и распишитесь. Ты теперь говорливый, как попугай. По крайней мере, с Хапом (хорошо знающим моего реципиента, да ещё и почти родственником) "прокатило".