Тем не менее, общению основных персонажей образовавшейся мизансцены это ничуть не помешало. Наш вожак представил новеньких. Ведь лучше, если люди знают друг друга в лицо. А потом начался торг. В разговоре обоих негоциантов встречалось много знакомых мне слов, но бывали и непонятные моменты. Тем не менее, обе стороны жаловались и на трудности с доставкой сюда зерна, и на цены, которые ломят за медь мастера. Всё это отлично шло под мясо и пиво. Мне показалось, что участников сего действа очень занимал сам процесс переговоров, который вёлся неторопливо и обстоятельно с кучей вежливых слов и обоюдными уверениями в уважении.
Что же касается сути затронутых вопросов – в ход пошли аргументы вроде того, что зерно нового урожая ещё не убрано с полей, а кушать людям всё равно нужно. Наш кормщик упирал именно на это, пытаясь поднять значимость привезённого нами товара. Ведь он здесь именно зерно и продаёт. А покупатель утверждал, что запасы прошлогоднего хлеба у местных жителей вполне достаточные, чтобы не голодать. Но цену прибавил. Однако, потом засомневался: не заплесневел ли привезённый товар? Не подмок ли?
Пошли проверять и открыли наугад три мешка. Зерно оказалось хорошим, так что покупателю сбросить цену не удалось. А считали её в весе меди. Здешних единиц мер я, естественно, не знал, но сообразил, что металла нам дадут раз в двадцать – двадцать пять меньше по весу, чем мы доставили пшеницы. Почему такая количественная разница в оценке? Так я и числительных тутошних не ведаю, а они явно с каким-то подвывертом.
Но на уплату медью не согласился уже наш командир. Пожелал взять камнями. Теми, из которых эту медь выплавляют. Дальше начался торг о цене руды и её качестве. Признаться, эта сцена с восточного базара столько раз описанная в литературе и запечатлённая в кинематографе, начала пролетать мимо моего внимания – мозг привычно отключился от осмысления бесполезной информации.
Высокие договаривающиеся стороны сошлись на том, что в обмен на привезённое зерно мы получим равное по весу количество медной руды. И в придачу – самоцветный камень для нашего храма. Камень хозяин дома выдал немедленно – бесцветный и прозрачный, он выглядел как старательно отполированная стекляшка. Размер – приблизительно со среднюю фалангу мизинца. Этакий столбик шестигранного сечения.
На мой взгляд – бесполезная ерундовина. Но Сит – наш кормщик – был доволен. Это выглядело как оказание уважения к нашему богу. Сами же мы подарили золотую бляху с рельефным изображением льва – это был ответный знак уважения к местному богу. К божествам, которые позднее сочтут языческими, в эти времена люди относились весьма почтительно.
Вечером я пристал к Ситу с расспросами насчёт единиц веса и мне внятно растолковали, что шестьдесят сиков составляют одну ману, а шестьдесят ман – один билту. Ману даже позволили подержать в руке. Она оказалась камнем с вырезанной на одной из поверхностей картинкой-пиктограммой, весом где-то в районе полукилограмма.
Тогда билту вытягивает килограммов на тридцать – а это вес каждого из наших мешков с зерном. Учитывая, что мешков мы привезли сто двадцать, получается, что труды экипажа из семи человек позволили доставить сюда три и шесть десятых тонны хлеба – мы сработали за один грузовик, проведя в дороге около полутора месяцев. И это в один конец. Да уж, уровнем грузоперевозок двадцать первого века здесь и не пахло: там один дальнобойщик мог перевезти в несколько раз больше. Но, как говорится, "чем богаты – тем и рады"
Глава 3. Ожидание и сборы
Несколько дней мы ждали доставки руды. Я бродил по селению и размышлял. У нас ведь нынче на дворе медный век, вслед за которым придёт бронзовый. Бронза – сплав меди с оловом. И это весьма прочный металл, из которого довольно долго отливали даже пушки. Медь в нынешнее время уже доступна. А вот олова что-то не видно: посуду из него сейчас не делают, хотя во времена парусников были широко распространены оловянные кружки, как мне запомнилось из книжек.
Золото и серебро здесь и сейчас тоже имеются в наличии. Сам видел. То есть доступны металлы, встречающиеся в самородном виде.
Не знаю, правда, бывает ли самородной медь – не удержала память этого момента в своих запасниках. Но в "Повести о Манко-смелом" – охотнике из племени береговых людей, которую я читал в детстве, первобытные люди нашли медь в прогоревшем костре. Видимо, выплавить этот металл можно и на примитивном оборудовании. И, кажется, эпоха меди не была короткой, потому что кто-то из древних авторов, чьи сочинения дошли до наших дней, описал события, где кто-то кого-то умудрился зарезать "острой медью". Так что, похоже, медь использовалась и при производстве оружия. По крайней мере, медные ножи я уже встречал.