Лиля встретила меня с улыбкой, но увидев мое невеселое лицо, помрачнела. Дети ещё не спали, когда я пришла, поэтому, взяв их с собой, мы пошли ко мне. Устроившись на кухне за чашкой чая с кексами, я рассказала про Наташу и её угрозы.
— Собака лает да не кусает, — ободряюще сказала Лиля. Из своего кабинетика она ничего не видела и не слышала. Иногда я ей завидовала. — Наташка всегда была такой. Сама знаешь, что она не просто так мнит себя всемогущей. По идее за баром должен стоять парень, но она управляет Егором, как может. Я слышала даже такое, что она грозится рассказать про них его жене, если он не выполнит хоть одно ее условие.
— Тогда не удивлюсь, если она меня вытурит из ресторана.
— Не отчаивайся, Алекс, — Лиля накрыла мою руку своей и улыбнулась. — В жизни всем нам бывает трудно, но придёт время, и всё изменится к лучшему. Надо верить.
Столько тепла и света я давно не видела в чьих-то глазах. Мы с Лилей почти всю жизнь были соседками, но никогда не дружили и близко не общались. Так хорошо чувствовать в человеке доброту, глубину понимания, справедливость и его умение любить и ценить. Это та самая человечность, которой во мне раньше не было.
Мы проговорили почти до одиннадцати. И только когда ее дочка Лина стала капризничать и обижать Костика, она ушла к себе.
Я убрала со стола, помогла Косте переодеться в пижаму и отправила чистить зубки. Сама села в кресло, не включая свет, и закрыла глаза. Тело почти расслабилось, из туалета доносилось журчание воды, приводящее меня в чувство умиротворения, и тут в дверь позвонили.
Решив, что Лиля забыла у меня какую-то вещь — телефон или игрушку Лины — я открыла дверь, не взглянув в глазок. И в ту же секунду была припечатана к стене. Горло сжимала мужская рука.
Когда все прояснилось, я увидела его.
Олег.
5
Он учился в параллельном классе. Я слышала про этого красавчика, но никогда не встречала. В одиннадцатом классе мы познакомились на новогодней дискотеке. Инициатива шла от него. Мне не пришлось прилагать усилия.
— Танцуешь?
Я подняла голову. В тот момент я сидела на скамейке, голова кружилась от смеси, которую дала мне Машка в бутылке из-под пепси.
— Что? Нет. Наверное, нет.
Он взял меня за руку. Его ладонь показалась мне тёплой и мягкой. В животе неестественно запорхали бабочки.
— Я же вижу, что ты скучаешь. Пойдём, пока песня не закончилась.
Ему удалось утянуть меня в круг. В тот вечер всё было таким волшебным — прикосновения рук к моей талии, томный голос, взгляд его выразительных карих глаз.
— Меня Олегом зовут. А тебя я знаю. Тебя все знают. Александра. Можно я буду называть тебя Сашенька?
— Э… — пришлось кивнуть, ибо не могла произнести и слова. Алкоголь нещадно просачивался в мои вены. Я плохо соображала. Обычно я вела себя более раскованно в присутствии мальчишек, но Олег влиял на меня совсем иначе. В его присутствии я терялась, сжималась и не могла здраво мыслить.
Во время танца он смотрел мне прямо в глаза и улыбался, в то время как мое сердце прыгало совсем не в такт спокойным ритмам.
— Сашенька, — повторил он моё имя и склонился к уху, — ты свободна?
— В каком смысле? — хватило ума спросить.
— Во всех.
— Наверно, да.
— Наверно или да?
И тут я немного пришла в себя.
— Ты из нашей школы?
Олег рассмеялся. После танца он предложил выйти на улицу. Мы спустились на первый этаж, взяли верхнюю одежду и покинули Дворец Молодежи. На дискотеку мы больше не вернулись. Олег проводил меня до дома через парк. Мы много говорили, смеялись и просто наслаждались удачно проводимым временем.
В тот же вечер Олег меня поцеловал…
Сейчас эти же карие глаза смотрели на меня с ненавистью и будто прожигали душу. Он нашёл меня. Разве это было так трудно? «На что ты надеялась, Алекс?» — спрашивала себя.
Олег душил меня.
— Думала, смоешься в Синегорск и избавишься от меня? Даже после развода я тебе, сука, жизни не дам. Слышала?
— Пожалуйста… — прокряхтела я. Перед глазами появились чёрные круги. Мне не хватало воздуха. Я пыталась царапать и щипать его руку, но Олег тогда сжимал мое горло сильнее, перекрывая доступ воздуха.
В прихожую выбежал Костик и громко заплакал.
— Пусти маму!
Ребёнок бросился на отца, но тот одним движением толкнул мальчишку. Я видела, как Костя упал и ударился об угол обувной тумбы. Мой крик застрял в горле. Ребёнок громко заплакал от боли, я начала вырываться.
— Отпусти, ублюдок! Кос…тя… — В этот момент Олег отпустил меня, я закашлялась.
— Я знаю, для чего ты сюда переехала. Хочешь быть свободной.
Мне было абсолютно всё равно, что он говорит. Я упала на колени и обняла Костю.
— За то, что ты отняла у меня сына, я отниму у тебя жизнь, тварь. Ты не будешь счастлива без меня!
Как будто я была счастлива рядом с ним…
— Ты болен, — глухо произнесла я.
— Что? Что? Повтори.
Я молчала, боясь, что он что-нибудь сделает со мной и увезёт ребёнка. Костя ревел навзрыд, тянулся ручкой к затылку. Я пыталась успокоить его, но ничего не получалось. Олег нависал надо мной с диким взглядом хищника, готового разорвать в клочья за одно неверно произнесенное слово. И раньше так было. Он избивал меня просто за какой-нибудь безобидный вопрос, вроде «Где ты был?».
Впав в состояние ярости, он грубо сжал мои волосы и оттянул голову назад.
Костя громче заплакал.
— Заткнись! — зарычал Олег, и ребёнок умолк в секунду. Он боялся отца не меньше, чем я.
По моим щекам потекли слезы. Я понятия не имела, как защититься. И тут вдруг открылась соседняя дверь. Меня позвала Лиля.
— Алекс? Ты там в порядке?
Олег вскочил на ноги, затем пулей вылетел из квартиры, задев плечом Лилю.
Вода в стакане расплескалась. Я не могла удержать стакан в руке, так меня трясло.
Пока я была в состояние шока, мне удавалось держаться и не плакать. Мы успокоили Костю, я дала ему попить любимого сока.
— Болит, болит, — всхлипывая, говорил сын. — На головке вавка, мама.
— Она скоро пройдёт, — успокаивала я, целуя его в затылок туда, где была шишка. Мы всегда лечили ранки друг друга поцелуями. Костя целовал все мои синяки и царапины. Их скрыть было невозможно, и ребёнок знал, что это папа так злится.
Костя уснул быстро. И вот теперь я сидела на кухне, пытаясь отойти от потрясения. По моим щекам тихо бежали слёзы. Лиля сидела напротив.
— Завтра покажи Костика врачу. Вдруг сотрясение.
— Да, — закивала я, поднесла стакан к губам и сделала глоток.
— На работу не иди. Я отмажу тебя, придумаю хорошую причину. Егор Матвеевич понимающий, он не станет злиться.
— Спасибо, — прошептала я.
— Значит, это и был твой бывший муж?
Кивнула.
— Зачем он заявился, если вы развелись?
— Он собирается превратить мою жизнь в ад. Так он сказал. За то, что выставила его в суде посмешищем; за то, что ребёнка забрала. Мне не быть свободной. Никогда.
— Как же он вошёл? Зачем открыла?
Она накапала мне настойки валерьяны и придвинула рюмочку. Я выпила.
— Я подумала, что это ты забыла что-то у меня. Открыла, не взглянув в глазок. Я не думала, что он так скоро найдёт меня. На днях он пытался до меня дозвониться, я не ответила на звонок. А на незнакомые номера, ты знаешь, я не реагирую. И тут такое… Я потеряла осторожность… я…
— Всё, — остановила меня Лиля, накрыв своими руками мои поверх стакана. — Не думай больше об этом. Он ушёл. Больше дверь не открывай, всегда смотри в глазок. Завтра позвоню кому надо, сделаем тебе цепочку на дверь. Скоро в нашем подъезде домофон сделают, будет легче и безопаснее. — Она посмотрела на окно. — Первый этаж. Закажем решётки.
— Лиль, у меня на это средств нет.
— Я займу. Постепенно отдашь. Тебе безопасность просто необходима. Ты отдаёшь себе отчёт в том, что он может сделать? Если сейчас он почти задушил тебя и не побоялся толкнуть маленького ребёнка… своего ребёнка… — Она замолчала, видя, что я снова начала плакать. — Ладно. Запри замки. Я пойду к себе, а ты ложись спать. Если вернётся, звони мне. Договорились?