здухе дурь быстрее выветрится. А дверь в Иркину комнату так и не стукнула. Когда все мило прощались, Ира шепнула Лиле: - Ты иди. Я сейчас. Помогу Славке убрать со стола. Уборка, видимо, постепенно перетекла во что-то другое. Но Лиле нет до этого никакого дела. И Ира, и Славик вполне взрослые люди, и сами способны дать оценку своим поступкам. А она своим. Роман проводил Лилю до дверей, галантно поцеловал ручку и удалился в сторону своей комнаты. Лиля, закрыв дверь, прислонилась к ней спиной и прислушалась. Ждала ли что Роман постучится к ней? Это она и сама себе сказать не могла. Но все получилось правильно. Роман не постучал. Она замужняя дама. Да-да, верная замужняя дама. Она знала это. Но бродящий по кровеносным сосудам коньяк, вызывал неправильные мысли. Лиля представила себе, как раздается стук в двери. Она, немного подождав, распахивает их. Роман врывается в комнату, обнимает ее, одновременно ногой захлопывая дверь. Их губы сливаются в страстном поцелуе, руки судорожно шарят по спине. От истомы у Лили подкашиваются ноги. Она обмякает в крепких объятиях Романа. Он легко подхватывает ее на руки, подносит к кровати и бережно опускает на нее. Свет меркнет в глазах, дыхание учащается и ... Что случится дальше, Лиля не додумала, остановила себя, сказав вслух: - Глупости! Никогда! Никто мне кроме Женьки не нужен. И улеглась спать. За окном шумело. Ветер? Странно, днем было так тихо. А ночью погода испортилась. Вон как ветки деревьев в окна бьют. Но встать и закрыть окно уже не было сил. Может и не разобьется окно. Это были последние сознательные мысли в голове Лили. Она провалилась в черную яму. Утро встретило Лилю ярким солнцем и тупой головной болью. Вчерашнее веселье выходило боком. Взглянув на часы, быстро вскочила с кровати. Позвонить домой. Как там мальчишки? Нормально ли собрались в школу? Каждое утро, из года в год, Лиля вставала за час до подъема домашних, готовила завтрак, проверяла одежду и лично будила каждого, увертываясь от пинков ногами и не обращая внимания на просьбы дать полежать в постели еще десять минут. «К хорошему быстро привыкаешь», - подумала Лиля. - «Иногда полезно и самостоятельной жизнью пожить». Но проконтролировать все равно нужно. Внизу, у комнаты администратора, висел телефон - автомат. Она его еще вчера заметила. Правда, не проверила, работает ли. Из комнаты Ирины не раздавалось ни шороха. То ли так и не вернулась, то ли еще спала. Зато внизу у телефона Лиля увидела Славика. Вернее вначале, спускаясь по лестнице, услышала как кто-то громко говорил: - Ну и что? Это меня не волнует. Я свое обещание выполнил. Дальше твои дела. Ты понял? И только потом увидела, что это Славик. Свеженький, бодренький, словно и не было вчера перепитого коньяка. Умеют же люди в себя приходить. Лиля прекрасно помнила, в каком состоянии он находился, когда она покидала его комнату. Еле на ногах держался, а язык нес несусветную ерунду. А сейчас любо-дорого смотреть. Если бы не злое выражение лица, так вообще красавцем казался. Славик, не замечая подошедшую женщину, кричал в трубку: - Нет ее. Нету, понимаешь. Я уже избавился. Что тебе делать? Слушай, не мне тебя учить. Да уж, постарайся. Нет. Все. И повесил трубку. Провел рукой по лицу и тут увидел Лилю. Милая улыбка расцвела на лице, словно и не было того жесткого и злого человека, что секунду назад Лиля видела. - Лилечка, так рано встала. Ранняя же ты птичка. - Домой позвонить хочу. - Ясно. А у меня все дела. В этом месте даже мобильник не работает. Зоны нет. Похлопал по карману, демонстрируя, где у него находится ненужная в данном месте вещь. Своих мальчишек Лиля поймала на выходе из дома. Во всяком случае, они так ей сообщили. На ее распросы ответили, что все у них хорошо и что они сами на завтрак яичницу пожарили. Лиля вздохнула. Выросли дети. Уже и мама им не нужна. Яичницу сами жарят. Вот так-то. Захотелось стукнуть кулаком об стену. Лиля даже размахнулась, но опустить кулак на стену не успела. Ее отвлек от этого звук открываемой двери. В холл вошли два мужчины. Незнакомые. Их Лиля еще здесь не видела. Молодой и старый. Молодой первым бросился ей в глаза. Да и не удивительно. Высокий, где-то под метр девяносто, блондин с удивительно красивым лицом. «Вот и новый объект для охоты для Ирки», - подумалось сразу. Второй просто терялся на его фоне. Коротышка с выпирающим животом и изрядно потерянной за долгие годы шевелюрой. Примечательными у него были только очки в тяжелой золотой оправе и огромный букет роз в руках. Розы сбивали с толку. Совсем неуместны они были в богом забытом доме отдыха. Не обращая внимания на Лилю, мужчины, плечом к плечу, вернее, голова к плечу, мужчина постарше доставал молодому как раз до плеча, проследовали к лестнице. Женщина проводила их взглядом, гадая к кому из отдыхающих, приехали гости. Загадка разрешилась, когда и Лиля поднялась на второй этаж. Молодой и высокий стучал в Иркину дверь. Второй прятался за его спиной, словно опасался, что Ирка выскочит из комнаты с автоматом в руках. Первый удар должен принять телохранитель. А в том, что высокий красавец - телохранитель пузатенького, Лиля не сомневалась. - Девушка, а вы случайно не знаете, где ваша соседка? - спросил низенький у нее, попытавшейся быстренько проскочить в свою комнату. - А то двери не открывает. Лиля случайно знала, но рассказывать этим двум молодцам не собиралась. Ирка определенно заночевала у Славика. Влипла девушка. Не позавидуешь. - Нет, я ее сегодня не видела. Ведь и не соврала. А про то, где Ирина ночевала, ее никто не спрашивал. Прикрывая дверь, Лиля услышала: - Сходи за администратором. Что-то мне это не нравится. Минут через десять спокойной и размеренной жизни в доме отдыха «Осинка» пришел конец. В номере, который по просьбе, вернее даже, по требованию, мужчин вскрыла дежурная администратор, был обнаружен труп. Так впоследствии сухими словами написали в протоколе. Для Лили эти сухие слова обернулись головной болью и долгими бессонными ночами. Несколько месяцев, только она закроет глаза, представлялась картина свесившегося с кровати тела. Голова покоилась в луже крови, которая казалась продолжением фиолетовых Иркиных волос, рассыпавшихся по полу. Лиля выскочила из своей комнаты, как только услышала истошный женский крик. Сама себе не могла простить, что дернулась в сторону Иркиной комнаты и заглянула в нее через плечо застывшего на пороге низенького мужчины. Поняла сразу: Ирина мертва, по-настоящему и безнадежно. Та, которая всего несколько часов назад смеялась, шутила, бесстыже висла на чужом мужчине и с придыханием произносила свое любимое словечко: «Жуть!», больше никогда не улыбнется, не засмеется и не сменит цвет волос. Навсегда, навсегда она останется фиолетоволосой. До тех пор, пока волосы совсем не исчезнут. Словно пораженная этой мыслью, Лиля стала медленно оседать на пол. Но упасть не успела. Чьи-то сильные руки подхватили ее, оттащили в сторону и прислонили к стенке. Ее холод вернул женщину к реальности. Рядом стоял Славик. - Вы видели? Видели? Там Ира, - прошептала Лиля. Славик кивнул. - Она умерла. Представляете? Умерла, - все повторяла женщина. Но Славик мало прислушивался к ее шепоту. Просто увел в комнату и усадил на кровать. - Успокойтесь, Лиля, - сказал строго, почти грубо. - Прекратите истерику. Ирина не умерла. Ее убили. - Нет, нет. Голова бессмысленно моталась. Но сквозь туман ужаса начало доходить. Да, Иру убили. Причем жестоко и цинично. С большим количеством крови. Это для Лили было самым страшным. Зачем столько крови? Славик всунул в руки стакан с водой. Она жадно выпила. За несколько глотков осушила. - Как же так? Кто ее мог? - повернулась к мужчине. - Кто-то смог, - ответил очень спокойно Славик. - Но сейчас не это главное. - Почему? Лиле никак не доходило, как Славик может говорить подобные вещи. Не это главное... Смерть человека - это не главное? Что может быть ужаснее лишения человека жизни? Разве этому есть оправдание? А он говорит: «Не это главное». - Вы не думайте, я не урод какой-нибудь, - начал Славик, увидел, как при последних его словах Лиля отодвинулась от него. - Для меня смерть Ирины - такое же потрясение, как и для вас. И мне ее ужасно жалко. Но сейчас не в этом дело. Лиля внимательно слушала, пытаясь правильно понять, о чем говорит художник. Но все равно, слова его пробивались словно через слой ваты. - Милиция сразу же возьмется за нас. Мы же - наверное, последние, кто видел убитую живой. Кто мы? Как мы? Где были? Что говорили? Они душу вытрясут. А если какое-то несоответствие увидят в показаниях, все, пиши пропало. - Расскажем все, как было, и дело с концом, - для Лили, никогда не имевшей дело с милицией, все было просто и ясно. Славик относился к сотрудничеству с милицией иначе. Он разрушил наивные планы Лили: - Да, конечно. Мы им все честно расскажем, они нам безусловно поверят. Пожмут ручку и поблагодарят за сотрудничество. Сказки! Неужели вы сами в это верите? - Как же иначе? - Лиля и вправду была удивлена агрессии, которой встретил Славик ее предложение все честно рассказать. - Простите меня, Лиля. Но иначе как «наивной жертвой сериалов» вас и назвать затруднительно. Вредно смотреть фильмы про доблестных следователей и читать дамские иронические детективы. В жизни, отнюдь, все по-другому. Начнут они нас допрашивать, никого не пропустят, вы уж поверьте, и только заметят хоть малейшее несоответствие в рассказе, сразу в него вцепятся. А там до поимки убийцы не далеко. И