ение своих слов, но она лишь встряхивает плечами, о чем-то задумываясь. Ладно, она, кажется, не совсем понимает, что в аду живут отнюдь не люди в человеческом обличии. Мы вмиг оказываемся рядом с чистейшей водой, на дне которой можно разглядеть каждый камешек. Я берусь снимать с себя белый костюм из психиатрической больницы и тут же оказываюсь нагишом. Со вспыхнувшей страстью смотрю на то, как ее взгляд скользит вдоль и поперек по моему телу. Я быстро подхожу к ней и тут же привлекаю к себе. Ощупываю мягкую ткань костюма, под которым она полностью голая. Это приводит меня в дикий экстаз. Провожу рукой по груди и хватаюсь за сосок, вмиг ставший каменным под моими яростными сжиманиями. Стягиваю с нее кофту, а затем и штаны. Отбрасываю в сторону и поднимаю ее к себе на руки. Мы должны оказаться в воде, иначе я просто сгорю, не доводя дело до победного конца. Мы быстро оказываемся в воде и, несмотря на то, что вода достаточно горячая, все же она приводит меня в чувства, выводя из гипнотического транса. Я стараюсь не смотреть на Сагию, потому что знаю, что я сразу захочу сделать. Нет, не то, чтобы я не хотел это делать, но я не хочу признавать свою слабость перед ее чарами. Пусть она сделает первый шаг. - Мы идем в штаб-квартиру? Я вздрагиваю от неожиданности, но стараюсь этого не показывать. - Да. Надеюсь, короткий ответ ее устроит. - Почему мы приземлились так далеко от нее, если нам нужно было туда? Все-таки я бросаю короткий взгляд в ее сторону и меня опять, как больного, начинает потряхивать от того, как эта девушка выглядит в воде. Мокрые черные волосы стараются прикрыть грудь, видимо, от моего взгляда. Но я все равно вижу эти пышные очертания и формы под мокрыми волосами. И это заводит меня еще сильнее. - Вообще-то, я хотел тебе здесь все показать... - начинаю я, когда вижу, что она плывет в мою сторону, сокращая между нами расстояние. Дальнейшие свои слова я растерял в недрах мыслей, закрутившихся в моей голове с бешеной скоростью. - Почему ты отталкиваешь меня каждый раз, как только мы сближаемся? - выдает она, вцепившись в шею руками и обвивая мои бедра своими ногами. И как мне сбежать от ответа? - Я... - начинаю я, вдумываясь в ее слова. Боже, неужели она права? - Я не знаю... - выдыхаю с сожалением. Сказать ей, что я боюсь этих эмоций, как огня? Боюсь привязаться, боюсь нуждаться, боюсь, что для меня мир может резко сузиться до размеров всего лишь одной девушки. - Ты снова это сделаешь, да? - В ее глазах я вижу странные эмоции. Она тоже боится? Я оставляю на ее губах осторожный, нежный поцелуй. И когда, черт возьми, я уже успел так сильно привязаться к ней? - У меня возникает ощущение... - она внимательно смотрит на меня, ожидая продолжение. Я набираюсь смелости. Этот зрительный непрерывающийся контакт сводит меня с ума. - Что с тобой у меня появляются слабости, которые могут быть использованы против меня. - Ее лицо не меняется, и я решаю завершить. - А для дьявола это непозволительная роскошь. Я беру ее волосы и осторожно смахиваю их на спину. Я хочу любоваться на ту красоту, что она скрывает. Прижимаю ее к себе, захватывая в объятия. Я надеюсь, что мои слова не оттолкнут ее от меня. Но вместо этого ее губы оказываются на моих. Я чувствую сладкий привкус перечной мяты на ее губах, и из меня тут же вырывается хриплый стон. Я подталкиваю ее к берегу, ни на секунду не отрываясь от ее губ, шеи, груди. Уделяю внимание каждой восхитительной частичке тела. Она запускает руки в мою шевелюру и тянет к себе, снова проникает в мой рот языком. Яростно, хрипло, требовательно. Я уверен, что она во мне нуждается не меньше меня. Это скрыть невозможно. Как только мы оказываемся на твердой почве, я тут же наваливаюсь на нее всем телом. Втягиваю в рот каждый кусочек шеи, оставляя красные отпечатки моей больной зависимости к этой девушке. Захватываю в руки ее грудь, тереблю замерзший в воде сосок и тут же провожу языком по ключице. Она подтягивается ближе к берегу подо мной, уходит от меня, дразнит, соблазняет, исчезает прям подо мной, заставляет ползти за ней. Я тут же преодолеваю расстояние между нами и оказываюсь снова на ней, засасываю кожу шеи с яростью, со злостью, с пожаром. Я хватаю ее запястья, чтобы она уже не смогла убегать от меня, и с силой сжимаю их своими руками. Наверное, я причиняю ей боль, но эта боль является обязательной при такой расплавляющей страсти. Как только наши глаза встречаются, я тут же теряюсь в этом омуте черных глаз. Для меня это финиш одной части наших действий и начало других. Расталкиваю ее ноги своими и оказываюсь между ними. Целую ее и плавно, осторожно наполняю ее собой. Невероятно, как для меня поменялся смысл слова «секс». Теперь это не простое удовлетворение потребностей, а целостное единение душ. Как будто только в этот момент я достигаю своего совершенства. Странно, но таких ощущений я не достигал ни с одной из девушек - ни с самой элитной проституткой, ни даже с Джози, которую, как мне казалось, я любил... Я смотрю в ее глаза, ощущаю прилив энергии и сил, дарующие мне ясное понимание, чего я избегаю. Быть счастливым. Я боюсь, что, обретя счастье, я его потеряю. Ведь таковы законы. Ничто не вечно. Вечна только глубина этих черных глаз, в которых я буду тонуть снова и снова. Я двигаюсь в ней, останавливаюсь, наслаждаюсь ощущением наполненности и снова теряюсь. В чертогах разума. В себе. В ней. Черт! Как же я люблю ее! Я невыносимо сильно люблю ее. И эта любовь раздражает меня больше всего в жизни. Дьявол не должен иметь слабых мест. Он не должен любить. Не должен быть слабым перед какой-то девушкой, которую он может уничтожить за секунду. Я делаю движение, наполненное ярым желанием овладеть ею всей, от которого у Сагии вырывается такой стон, что по мне снова проносится волна обжигающего адреналина. Почему у меня возникает чувство, будто я получаю ее недостаточно? Мне нужно больше. - Сагиа... - тихо шепчу ее имя, как свою личную молитву. Она распахивает глаза и тут же агрессивно прижимает меня ногами к себе. Не нужно так делать, малыш, иначе меня надолго не хватит. Хватаю ее руку, шарящую по моим мышцам и сцепливаю их вместе. Тут она совершает такое движение, которое говорит мне о том, что она хочет занять главенствующую роль в наших играх. Но я сильным движением наших сцепленных рук отталкиваю ее назад. Я хочу чувствовать свою власть над ней хотя бы сейчас. Это дает мне обманчивое ощущение контроля, которое мне так нужно. Ускоряю темп, потому что сдерживаться уже невозможно. Не свожу глаз с Сагии. Мои медленные и плавные движения быстро переходят в грубые, жесткие, сильные. Властные. Вперед выходят животные инстинкты, которым я не могу сказать нет. Моя любовь к ней имеет привкус похоти и страсти, но такая любовь воспламеняет меня, причиняет боль, взывает к чувствам. С ней я чувствую, будто бы я жив. Словно я никогда не продавал свою душу и не становился слугой темных сил. Последнее движение. Сагиа выкрикивает мое имя. Ее ногти больно врезаются в мою спину, раздирая все к чертовой матери. Я, лишенный всех своих сил, но обретший умиротворение, в очередной раз роняю голову ей на грудь. Это стало моим самым любимым местом. Лежа на груди, я чувствую, как сильно колотится ее сердце в груди. Я чувствую, как глубоко она дышит. И чувствую ее любовь ко мне. Вспотевшие тела тут же омывает очередная волна, накрывающая нас чуть ли не с головой. - Я думала, что наш третий раз произойдет не раньше чем лет через десять... - отшучивается она все еще хриплым, изнеможденным голосом, пытаясь восстановить дыхание. - А я надеюсь, что мы будем теперь заниматься этим намного чаще. Смотрю на нее прямым, вызывающим взглядом, для пущего эффекта выжидающе выгибаю бровь вверх, хитро улыбаясь. Она затаивает дыхание, глядя на меня, затем вся заливается румянцем и отводит смущенный взгляд в сторону. Да ладно? Ты это серьезно, Сагиа? Ты лежишь абсолютно голая подо мной, мы только что занимались сексом в адской воде, а ты смущаешься от моих слов? Женщины... Я всего лишь смеюсь над ее реакцией, она в ответ игриво толкает меня и злится. К слову, сумерки уже перешли в ночь и повсюду все громче и громче начинают раздаваться разговоры, крики, вопли и лаи собак, чьи хозяева уже вышли на улицу. Ад просыпается. - Нам лучше быстрее одеться, пока никто не заметил, как мы оскверняем святое место. - с этими словами я отлипаю от мягкого, влажного тела Сагии и выхожу из воды. Она тут же подрывается вслед за мной. - Ты сказал, это святое место? - в ее глазах испуг. - А ты всерьез думаешь, что в аду могут быть святые места? - спрашиваю я, улыбаясь уголками глаз. Ее наивность забавна. Я передаю ей ее одежду. Не свожу глаз с ее сочной фигуры - «песочные часы» - длинные стройные ноги, которые вызывают лишь одну фантазию - оказаться между ними, объемные бедра, тонкая талия и большая грудь с темными, аккуратными сосками, в которые так и хочетс