ны. Что? Вспыхиваю в ту же секунду и одергиваю одеяло. Я в одном нижнем белье. Он снял все. Представляю, как он снимал чулки и отстегивал подвязки, и в горле зарождается желание выблевать то, что я сейчас представила в голове. Пока я пытаюсь придумать, что мне ему сказать, он ухмыляется, глядя как на моем лице отображается полнейшее смятение. - Извини, я долго думал, что с тобой делать, но в верхней одежде не эстетично лежать в кровати. - Ага... - киваю я, а сама думаю лишь о том, что он еще мог сделать, пока я мирно спала и ничего не подозревала. Как минимум он меня всю облапал, пока снимал с меня одежду. И что мне с этим делать? - Ты пока вставай, а я приготовлю нам покушать. Окей? - Сиджей легкой уверенной походкой проходит мимо меня и останавливается у двери. - Не опаздывай. - Исчезает. Вот черт! Боже! Нет! Колочу кулаками по подушкам, психуя из-за того, что я такая идиотка. Да я даже не могу сказать наверняка, что этот урод не изнасиловал меня. Как мне это узнать? Подойти к нему и сказать: «Сиджей, извини, конечно, но ты не можешь сказать, трахал ли ты меня вчера ночью, пока я была в отключке? Просто для меня это важно, а у тебя, может быть, это из головы вылетело». Так? Со злостью запускаю подушку в стену. Остается надеяться, что моя маман позаботилась о том, чтобы он всю ночь был занят. Где, кстати, она? Выскальзываю из кровати и набрасываю на себя халат. Бросаю взгляд на аккуратно сложенные вещи. Чертов психопат. Вылетаю из комнаты и молниеносно спускаюсь вниз. Из кухни доносится звук включенного телевизора и невероятно пленительный запах омлета с зеленью. Боже. Пока я не поймала этот запах вкусно пахнущей еды, я и подумать не могла, какая я голодная. Живот с воодушевлением пробурчал в надежде, что я услышу его молитвы. Что ж... Захожу на кухню и моему обзору предстает картина, как спортивный мужчина, весь такой брутальный, стоит в женском фартуке возле плиты и напевает какую-то попсовую музыку, параллельно закидывая в сковородку зелень. Такая картина больно отозвалась во мне воспоминанием о том, как точно также, на этой кухне, в этом фартуке стоял наш отец и хлопотал нам всем завтрак «победителя» (именно так он называл банановые оладьи, апельсиновый фреш, омлет и свежие овощи). Я громко вздыхаю, и Сиджей тут же с испугом оборачивается в мою сторону. - О, ты уже здесь! Отлично! Садись. - приказывает он, и я послушно запрыгиваю на высокий барный стул. - Слушай. - я не знаю, как мне начать, поэтому нервно ерзаю на стуле. - Сегодня ночью... Он хмурится. Его серые глаза бегают по моему лицу в поисках ответа. - Что сегодня ночью? - кладет рядом со мной тарелку с красиво оформленной едой, затем кладет себе такую же и садится напротив меня. - Так что? - Ты раздевал меня и... - меня бросает в жар и я с трудом дышу. - Ну-у-у... - тянет Сиджей, начиная понимать к чему я клоню. - Меня не возбуждают трупы. - хмыкает он и подносит ко рту вилку. - Я больше предпочитаю, чтобы девушки меня сами просили. - Мм... - мычу я, спокойно выдохнув. Кажется, что он говорит правду. - Спасибо. Он удивленно моргает, а затем откашливается. - Обычно мне говорят спасибо за противоположное. Быстро закидываю в себя еду, чтобы долго с ним здесь не разглагольствовать. - Где мама? Он дожевывает и небрежно отвечает: - На работе. - Она вышла на работу? - я чуть не давлюсь последним куском омлета. С чего бы ей идти на работу? Она в жизни этого не делала. - Угу... - кивает Сиджей с полным ртом еды. - Ваш отец не оставил ей ничего, кроме дома и машины. Так что ей пришлось выйти на работу. - А почему она не берет деньги у тебя? - Потому что у меня их нет. - он пожимает плечами и ухмылка с его лица сползает. - Я сейчас собираюсь свое дело открывать... - делает глоток кофе. - Накопил кое-какую сумму, поэтому вложу деньги в бизнес, если закрутится, то я вылезу из дыры, где мне платят копейки. Я рассеянно киваю и утыкаюсь в телевизор. Представить себе не могу, что значит жить постоянно в недостатке. - А где твоя семья? - мои логические умозаключения привели меня к тому, что семья всегда должна тебе помогать. Он хмурится, будто для него это слово означает что-то ужасное. - Мама погибла, когда мне было пятнадцать лет, а отца я в жизни не видел. Мне неловко. - Извини... - лепечу я. - Братьев или сестер нет? - Вообще-то есть старший брат... - чувствую его пристальный взгляд на себе. - Мы с ним давно не общались. Наш разговор прерывает яростный стук во входную дверь. Так тарабанить может только очень нетерпеливый человек, и у меня на примете есть один. Подрываюсь с места вместе с Сиджеем. Я удивленно смиряю его взглядом, спрашивающим, хочет ли он остаться в живых или нет. Но у меня складывается впечатление, что он либо хочет, чтобы Маршалл накинулся на него, либо же он просто не боится его. - Сиди! - рявкаю я ему. Сиджей тут же садится на свое место, но делает это абсолютно спокойно и размеренно. Я бегу к двери и открываю ее. - Миша! - радуюсь, пока не замечаю, что на ней и лица нет. Точнее, оно есть. Красные щеки, а волосы выглядят так, будто бы их не расчесывали недели две. Быстро дышит и отмахивается, когда я хочу ее обнять. - Не надо. Мне и так плохо. - хрипит она, делая огромные перерывы между словами, чтобы отдышаться. - Я бежала сюда от самого клуба. Я в жизни... - снова тяжелый вдох, - столько не бегала, сколько сейчас. - Как ты оказалась в нашем клубе? - недоумевающе смотрю на нее, пока она не отталкивает меня и не заходит внутрь. - Мне нужна вода... - кричит она, вламываясь на кухню. Я вхожу на кухню следом за ней. - О, Сиджей, привет! - проходит мимо него и наливает себе стакан воды. - у Маршалла, похоже, изрядно рвет крышу. - заключает она, отдышавшись. Взглядом пробегается по барной стойке, где мы с Сиджеем кушали. Морщится и переводит удивленный взгляд на меня. Что здесь такого? Омлет, овощи, кофе... Неужели, кофе не сочетается с омлетом? - Вы здесь вдвоем завтракаете? И к чему она клонит? - И? - перевожу взгляд на Сиджея, который в этот момент отводит взгляд от меня, широко улыбаясь. - У тебя такой видок, будто бы ты только что поняла, что мы трахались на столе. - выговаривает он, глядя на Мишель и тихо усмехаясь. Его эта ситуация явно веселит. - А вы, ребята, действительно не трахаетесь? - хмуро спрашивает Миша, глядя на то на меня, то на веселящегося Сиджея. - А то здесь чересчур сильно пахнет сексом. - Наверное, это от меня! - Сиджей сияет. - Я как раз вчера трахал здесь Елену. Мы с Мишель одновременно морщимся, фыркаем и закатываем глаза. Вот это мерзость. - Маршалл сейчас в клубе? - Я не хочу даже думать о том, что он может там делать, учитывая в каком он состоянии вышел отсюда. Мишель утвердительно кивает и изображает страдальческую мину, а затем добавляет: - Мы туда не пойдем! - Именно это мы и сделаем. - Я не могу не заявиться туда и не закатить концерт, который мне великодушно устраивает Маршалл с завидной регулярностью. - Нет, Сейдж... - стонет Миша, физически отмахиваясь от такой идеи. Сиджей встает из-за стола и привлекает всеобщее внимание. - Зачем тебе туда идти? Он не заслужил столько внимания. - отчеканивает он. Мишель фыркает, а я мгновенно ощетиниваюсь. - А с чего бы тебе решать, заслужил он или нет? - Незаметно киваю Мишель, чтобы она выходила из кухни и сама ускользаю оттуда, чтобы переодеться. Быстро поднимаюсь по лестнице, но мужской голос позади меня останавливает. - Ты выглядишь жалко, бегая за ним, как собачонка. - выдает он мне и смотрит на мою реакцию. Я смеюсь. Истерически и звонко. Не могу остановиться. Затем спускаюсь вниз к нему и, продолжая улыбаться, отвешиваю ему хорошую пощечину. Он явно не ожидал, что я это сделаю, поэтому не успел даже отшатнуться от меня. - Не смей так обо мне говорить. Никогда. Разворачиваюсь и успеваю краем глаза заметить, как Мишель хихикнула и закрыла рукой рот, стараясь не выдать своего ликования. Мне и самой хочется засмеяться, но я сдерживаюсь и снова поднимаюсь наверх, чтобы привести себя в порядок. Когда я крашусь и укладываю волосы, мне остается последний штрих - выбрать наряд. Здесь у меня не много осталось вещей, поэтому выуживаю из гардероба самое яркое, что у меня есть - белое ажурное платье в пол без рукавов. Ремешок на талии аккуратно подчеркивает изгиб тела, а V-образный вырез ненавязчиво привлекает внимание к груди. Приятная на ощупь ткань и клеш, рассекающий платье внизу, создает легкое чувство комфорта. Именно такое платье мне и нужно. Я не должна быть стеснена ничем, ни платьем, ни тем более Маршаллом и его возможностью тайно манипулировать мною. Я открываю двери своей комнаты и вижу Сиджея, стоящего у моей двери, видимо, уже долгое время. - Вау... - он судорожно втягивает воздух и слегка приоткрывает рот. - Я хотел... - его глаза даже не знают, на что пялиться сначала. - Хотел сказать, что я пойду с тобой, так как все равно там работаю. Подброшу вас. Я молча киваю и прохожу мимо него с холодным взглядом.