Поэтому я медленно просыпаюсь от сна, чувствуя круглую, аппетитную попку, прижавшуюся к моему утреннему стояку, и я рад. А какой мужчина будет не рад? И ощущение такое реальное.
Оказывается, ощущение такое реальное, потому что на самом деле попка реальна. И когда я прихожу в полное сознание, оказываясь лицом к лицу с огромными голубыми глазами и спутанной гривой светло-рыжих волос, то ловлю себя на мыль — где я и с кем?
Сфокусируйся, Нейт. И сделай это быстро, потому что она готова закричать во все горло.
Первая часть дается легко. Я в отеле «Белладжио» в Лас-Вегасе, в прекрасном, скорее всего, люксе. На верхнем этаже пентхауса, откуда открывается совершенно убийственный вид ночью. Нет, я не купаюсь в деньгах, хотя и не бедствую. Я специализируюсь на достаточно высоких по статусу миллиардерах, предоставляя им безболезненный развод, и естественно это дает мне кое-какие привилегии. Бесплатный номер в отеле Вегаса по моему желанию.
Хорошо. Мы в отеле. С этим все ясно.
Но рыжеватая блондинка с голубыми глазами, наполненными ужасом? Это совсем не ясно. А мне не нравится, когда я не знаю ответ на очень важный вопрос.
Так что успокойся, Нейт. Действуй осторожно. Может быть, начать с…
— Какого черта?
Ладно, не самый красноречивый вопрос, но разве ты, мать твою, можешь обвинять меня в этом?
Женщина начинает крутиться на кровати, пытаясь освободиться из простыней, падает на пол. Вот черт. Я сажусь и обнаруживаю, что совершенно голый. Великолепно. Также, как и она.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, наклоняясь к ней над кроватью. Она смотрит на меня, еще окончательно не проснувшись, отбрасывая пряди с лица.
— Что я здесь делаю? — спрашивает она, поднимаясь с пола, вцепившись в простынь, чтобы прикрыть (пышную) грудь. Отчего возникает третий вопрос:
— Почему ты голая? — интересуюсь я.
— А почему ты голый?
— Это моя кровать. — Да! Логика великая сила. И у меня неплохо получается, учитывая мою по-прежнему стоящую эрекцию.
Я потираю глаза, пытаясь отыскать брюки. Бл*дь, где мои штаны? Я закинул их через всю комнату и теперь они украшают абажур. Интересно, бросая их туда, я вчера вечером преследовал какую-то цель или мне было наплевать?
— Хорошо, постой. Я помню тебя, — ворчу я, проводя рукой по волосам. Воспоминания возвращаются ко мне медленно и незаметно. Я щелкаю пальцами. — Дженни!
— Джулия, — поправляет она, вздыхая и теряет чувство скромности, опускает простынь. И как в бреду, в этот момент я высоко оценил открывшийся вид.
Она начинает бегать по комнате, собирая свою одежду. Что мне делать? Отвести взгляд или не стоит? А какой самый лучший вариант? Думаю, следует отвести все же взгляд, хотя, стоило ей наклониться, и мне трудно оторваться от ее фантастической задницы. Черт, я всего лишь мужчина. И имеется еще кое-то, привлекающее мое внимание... мать твою. У меня брови взлетают до волос.
— У тебя татуировка, — говорю я.
— Да? Она поворачивает голову, пытаясь заглянуть себе за плечо, но у нее ничего не получается, а я-то вижу: потусторонний, похожий на синий ящик предмет, красуется у нее чуть-чуть повыше задницы.
— Что это такое? — спрашиваю я, пока она несется к шкафу с зеркальной дверью и поворачивается.
Теперь она видит и черт побери. Краска выглядит достаточно свежей, кроме того, покрыта полиэтиленовой пленкой, которая немного отклеилась. Наверное, она сделала ее этой ночью. Я ничего не могу поделать, но начинаю ухмыляться. Люди в Лас-Вегасе делают хреновый выбор.
— Я сделала ее. Я на самом деле сделала ТАРДИС на заднице, — шепотом говорит она с ужасом разглядывая тату. (ТАРДИС — машина времени и космический корабль из британского телесериала «Доктор Кто», которая, будучи живым существом, росла на родной планете повелителей времени, Галлифрей, до её перемещения в параллельную Вселенную в Войне Времени.)
Черепаха? Что ли?
— ТАРД-ЗАД, если ты понимаешь, — она хихикает. Потом женщина (которая Джулия) разворачивается и вопросительно смотрит на меня. — Постой-ка. Встань и повернись.
Моя улыбка испаряется. Ох, бл*дь. А я-то думаю, что покалывает у меня на пояснице. Я встаю с постели (я хочу увидеть себя в полный рост), поэтому направляюсь к зеркалу на двери ванной комнаты.
Мать твою. Какой-то странный черный символ, красуется прямо над моей задницей.
— Что это? — шепчу я. — Похоже на китайский символ?
Она издевается над моим невежеством.