– Мы тут в салочки играем, или что?
– Там Грозный! – буркнул из-под шарфа Иннокентий и перепуганным взглядом указал куда-то за спину женщины, в начало лестницы. Она с интересом обернулась, рассматривая пёструю толпу.
– Царь?
– Начальник наш, Валентина…
– Давайте без формальностей. Валя, – сказала женщина, выискивая взглядом пузатую лысую персону средних лет.
– Не нужно. Что он подумает, если увидит нас вместе? Отношения на работе запрещены!
Панику коллеги Валентина не разделяла. Она только цокнула языком и утомлённо ответила:
– Мы не на работе. Верно? И почему это он должен нас отчитывать?
– Я не хочу, чтобы меня уволили, Валя. Столько лет работать, и всё впустую? Нет уж, извините, давайте разойдёмся по разным станциям метро.
Серьёзный тон Иннокентия заставил женщину беспомощно опустить взгляд.
– Я что, вам так неинтересна, Кеша?
– Не сочтите за грубость, но вы слишком навязчивый собеседник. Что в офисе, что здесь и сейчас.
Одним прыжком перемахнув несколько ступеней Иннокентий устремился в полумрак очередного туннеля. За ним, не отставая, спешила Валентина, хотя каблуки сильно мешали её сумбурной затее. На станции людно. Циферблат электронных часов показывает время прибытия поезда, пассажиры стоят у краёв платформы, дожидаясь заветного, и желательно полупустого, вагона. Среди людей мелькает бежевое пальто. Валентина бежит за ним, на ходу извиняясь, если кого-то задела, и стараясь сохранить шаткое равновесие.
Она бежит к краю платформы, где в нетерпении поглядывая на часы, ждёт поезда Иннокентий. Слышится предупреждающий гудок. Валентина выкрикивает имя коллеги, но тот её уже не слышит за шумовой волной. Женщина с азартом пытается уцепиться за вожделенный бежевый рукав, но мужчина резко убирает руку, сверяя наручные часы с красными цифрами над тоннелем.
Шпильки подвели.
Оказавшись у самого края, Валентина окончательно теряет равновесие и, размахивая в воздухе руками, летит вперёд, на блестящие рельсы. В широко распахнутых глазах сквозит ужас, вся жизнь проносится перед курносым носиком. Чёрная шляпка беззвучно падает на дрожащие перед махиной поезда рельсы. Ещё пара секунд, и ей придётся подвинуть товарища в Мавзолее, которого она так рьяно собиралась навестить.
Валентина зажмурилась, горюя об этой дурацкой ситуации. Но вместо холодной земли и металла её талию обвили тёплые мужские руки. Она запоздало вскрикнула, и кто-то потянул её на себя. Обернулась, а перед ней встревоженное лицо Иннокентия.
– Валя…Ты…в порядке?
– Да…наверное, – неуверенно пролепетала в ответ.
Тело будто стало холодцом из хрящей и желатина, обвисло в крепких руках коллеги. Из тоннеля вырвался слегка запоздавший поезд. Он с лёгкостью подмял под своё железное нутро маленькую чёрную шляпку, и остановился прямо напротив странной парочки. «Осторожно, двери открываются!», послышался приглушённый голос из вагонов. Красивые механические двери замигали красными огоньками и выпустили живой поток. Иннокентий с Валентиной ошарашенно смотрели друг на друга, пока их то и дело задевали локтями мимо проходящие пассажиры. Наконец, мужчина сообразил усадить женщину на лавочку. И только он хотел уточнить, всё ли с ней хорошо, как над головами раздался приветливый звучный голос:
– Одиноков, Веселовская, вот так встреча!
У Иннокентия дёрнулся глаз, а Валентина выдавила из себя мучительную, как под пытками, улыбку, и посмотрела поверх головы коллеги. Мужчина тоже предпочёл развернуться, вытягивая уголки губ вверх, дабы уподобиться смелой женщине. У лавочки стоял и улыбался во все тридцать зубов плюс две золотые коронки, круглый человек с мелкими бегающими глазками в шикарном деловом костюме и чёрном пальто.
– Кирилл Игоревич, какой сюрприз! Увидеть вас в метро большая редкость, – тут же нашлась Валентина, и незаметно судорожно сжала руку Иннокентия, чтобы тот ей подыграл.
Начальник сверкнул глазами и поменялся в лице: вместо добродушной улыбки на нём появилась ухмылка. Он пробежался взглядом по окнам вагона напротив и снова остановился на подчинённых.
– Представьте себе, машина сломалась. Сдал в ремонт, обещали скоро починить. Приходится добираться на метро.
– Да что вы? Какая жалость, – как можно правдоподобнее высказалась Валентина.
– К слову, почему вы вместе? Сегодня выходной, я всё понимаю. Нарушаете этику нашего отдела? От вас, Иннокентий Степанович, я такого точно не ожидал. Веселовская женщина…эм…бурная, как горная река, с ней всё понятно. Но вашей субординации завидует вся компания! Я уже и место для вас подготовил…