Зимину это не понравилось. И дурное предчувствие его не обмануло. Он с трудом протиснулся сквозь густой кустарник и оказался на небольшой полянке. Ему не приходилось до сих пор видеть свежие трупы, но Зимин догадывался, что зрелище будет не из приятных. Так и вышло. Его едва не стошнило. Смотреть на мертвых людей было невыносимо трудно.
— Что вы об этом скажете? — спросил следователь.
— О чем вы? — не понял Зимин.
— Вы узнали убитого?
— Должен был?
— А вы посмотрите внимательнее. Неужели смерть так изменила человека?
Несчастного застрелили выстрелом в сердце, лицо его не было повреждено. Зимин заставил себя рассмотреть труп внимательнее. Это было не просто, но нужно было сделать. К ужасу своему он понял, что знает мертвого человека. Очень хорошо знает.
— Это профессор Лобов? — спросил следователь.
— Да, — с трудом выдавил из себя Зимин.
— Вы видели профессора Лобова только на телеэкранах или приходилось общаться в жизни?
— Мы беседовали.
— То есть, у вас нет сомнений в том, что это профессор Лобов?
— Это он.
— А что он делал вечером в парке?
— Мне-то откуда знать? — удивился Зимин.
— Знаете ли вы вторую жертву?
Пришлось Зимину рассмотреть и второй труп. Он узнал девушку. Это была Тамара, соратница Ника Пратова.
— Встречали ее прежде?
В таких случаях нужно решительно говорить: «Нет». На нет и суда нет. Пускай разбираются. Обычно такие вещи доказать бывает очень трудно. Но только не на этот раз. Наверняка видеокамеры зафиксировали их встречу во время пожара в Управлении информацией, а показания полицейских, мимо которых они героически прорвались на свежий воздух, уже получены и подшиты в папку. Врать себе дороже.
— Я помню эту женщину, она журналистка, видел ее во время пожара в Управлении информацией. Мы вместе эвакуировались из горящего здания.
— Больше контактов не было?
— Нет. А почему вы спрашиваете?
— Это Тамара Нюрова. Известная сторонница старой науки. Террористка.
— Она поджигала дома?
— Нет.
— Всегда говорил, что старые ученые не поджигатели.
— Если мы узнаем, с какой целью профессор Лобов встречался здесь, в парке, с террористкой Нюровой, то догадаемся, кто их убил. Помогите коллегам.
— Увы!
— Если бы и знали, не сказали. Вы у себя в Коллегии считаете, что мелким людишкам, вроде меня, посягать на ваши тайны не положено. Но мне плевать на тайны, а вот найти убийцу хотелось бы. Понимаете?
— Да. Но, к сожалению, я не смогу помочь, — Зимин растерялся.
— Так и знал, что ничего не получится, но попробовать стоило.
— Я действительно не знаю.
— Да, да, конечно.
Интересно, как быстро рушится хрупкий домик нашей реальности, если происходит что-то невообразимое, что-то не вписывающееся в привычные представления. Зимин с таким трудом пытался разобраться с происходящим вокруг, а когда показалось, что ему удалось разложить все по полочкам, здание рухнуло. Убийство Лобова камня на камне не оставило от благостной картины всеобщего счастья, которое должно было принести практическое бессмертие. Спрашивается, с какими глазами он будет теперь производить допросы? Четкая картина событий, которая сложилась у него в голове, рухнула. Все, что он придумал, наверняка окажется самообманом. Неужели придется начинать расследование сначала?
Опять задавать тете Клаве главный вопрос: «Что здесь у нас происходит, черт побери»? И она бы обязательно ответила, если бы Лобов был жив. Зимин только сейчас вспомнил, что Лобов не только занимал важный пост в Коллегии, но и был другом тети Клавы. Как она перенесет печальное известие о кончине любимого мужчины?
Здесь телефонным звонком явно не обойдешься, нужно ехать лично, подержать тетю за руку, дать всплакнуть на плече. Чутье подсказывало Зимину, что и у тети Клавы с пониманием действительности теперь начнутся перебои. Глупо было ждать от нее объективной оценки ситуации. Но поддержать ее он должен. Это был не только долг, но и веление сердца.