И когда все это происходило, я обернулась и вижу: идет духовный отец мой, Божий святой Василий, по данной ему от Бога благодати, и говорит Ангелам: «Господа мои, эта душа много мне послужила и успокоила меня в старости моей; за это я просил о ней Бога, и милость Его даровала ее мне. Отведите ее в место достойное». Видя это, чернолицые замолкли и онемели, словно от изумления, более не ухищряясь совершать свои злодейства. И вот, долгое время находясь в замешательстве, они отчаялись в своих надеждах и, несказанно вопя и рыдая, оставили нас.
Мытарства60
И вот Ангелы, поднявшись на своих молниевидных ногах ввысь, словно облака, подхваченные ветром, неся меня, устремились на восток. Вдруг мы встретили мытарство за сплетни или осуждение. Была там толпа чернолицых, и главный из них важно восседал с великой наглостью. Тотчас мы остановились, и, Бог свидетель, дитя мое Григорий, всех, кого я осудила за всю свою жизнь в бренном мире, а равно и слова, которые я говорила — все это они стали оглашать мне, проклятые, называя и лица, и время, неведомо как узнав, и стали обвинять меня, говоря в своем бесстыдстве много клеветы. Даже те слова, которые я говорила с другой целью, или из почтенной любви, или с целью исправления падших, они выставляли как сказанное по злобе и требовали от Ангелов дать ответ на все. Они же отвечали им в соответствии с истиной, развеивая измышления, как паутину, и так мы немедленно избавились от них.
Двигаясь далее, мы встретили мытарство за гордыню, но миновали его безопасно по молитвам отца нашего. Поднимаясь, Ангелы беседовали между собой, говоря: «Поистине, большую пользу и великое благо обрела эта душа от возлюбленного раба Божия Василия; ведь на этом мытарстве обычно приходится трудно».
Говоря так, они достигли мытарства зависти.
И поскольку, по милости Христовой, клеветники, хотя и точили на меня зубы, не имели здесь в чем упрекнуть меня, мы миновали его благополучно: потому что никогда я никому не завидовала.
Тем временем мы поднялись еще выше и достигли мытарства за ложь. Здесь собралось много черномазых, лица которых были очень свирепы. Главный из них был дерзок и надменен. Едва увидев нас, они подняли большой шум и открыли всю неправду, которую я когда-либо говорила, со всякими доказательствами, и называли имена тех, с кем я не раз болтала о всяких небылицах. Провожатые мои смогли дать на все это должный ответ, и мы освободились от них.
Двигаясь далее вверх, мы попали на мытарство за гнев и ярость. Здесь также была толпа черных бесов, главный их которых восседал на троне, словно свирепый истукан, и все они яростно лаяли, словно псы. Глядя на нас своим чумазыми рожами с великой злобой, они стали допрашивать нас и выставлять на вид не только те случаи, когда я и вправду в гневе перечила и спорила с кем-нибудь на словах, жестами или недобрым взглядом, но и то, что я говорила по любви для наставления детей своих, и не раз порола, наказывала и ругала их. Все это одно за другим они оглашали мне, как и то, когда я говорила с кем-нибудь сердито, с враждебностью или затаив зло, и уходила обиженная, или дерзила, или раздражалась; говорили они мне об этом, подражая моим поступкам, и ярились, как бушующее море, и бегали вокруг нас, называя имена людей и точное время и приводя те самые слова, которые говорила я в гневе своем, словно и они были там в то время. Но поскольку сии сиятельные юноши ответили им, чтобы защитить меня, как и в предыдущих случаях, мы ушли от них.
Мы отправились далее ввысь по воздуху и там встретили мытарство за высокомерие.
Но здесь, по милости Христовой, не нашли ничего, в чем можно было бы обвинить меня, так как была я бедной служанкой, и чем было мне превозноситься? Так что мы преодолели и их без ущерба.
60
Буквально, таможни (от славянского «мыто» — налог, пошлина). Душа новопреставленного, восходя на небо, встречается с бесами, которые обвиняют ее в грехах, совершенных делом, словом, помышлением. Образы «застав», «податей», «весов», «золота», по учению святых отцов, есть пояснительные средства, используемые для выражения духовной реальности, с которой сталкивается душа. —