- Вот петушара старый!
- Я была того же мнения. Но что он этим хотел, я так и не поняла. Дам знать Амелии, пусть она что-то посмотрит.
- Хорошо, тетя Энди, только мне тогда напиши, чтобы я знал, что же этому старому придурку от меня надо. Это ж, значит, из-за него я до одиннадцати лет в шкафу под лестницей у свинского семейства обитал, а меня там желтым земляным червяком называли да за любую провинность в торец отвешивали.
- ЧТО?
- Именно так все и было, тетя Энди. Но никто, подчеркиваю, никто, на этот факт не обращал никакого внимания. Как и на то, что у сыночка этих долбодятлов было любимое развлечение в виде охоты на меня. Даже тогда, когда я оттуда сбежал, он и тогда не перестал ко мне приставать, пришлось угомонить принудительно.
- Как?
- Каштан с ветки сорвал, в рогатку зарядил и в лоб влепил. Тогда подействовало. Но и это еще не все.
- Что еще было?
- Тогда, когда я оттуда убегал, на меня и сам Дамблдор попытался наехать, все уговаривал вернуться под опеку, как он выразился, „заботливых родственников“. А я тогда еще не знал, кто это такой, ну, вижу, бородатый старикан, одет как клоун и несет всякую чушь. Ну, я в больничку и позвонил, санитары приехали и его забрали. Пускай, мол, посидит, подумает…
- Так вот почему он бритый налысо был первого сентября! Вот оно что! — засияла Дора. — Вот шалость так шалость, Фред и Джордж, когда узнают, на колени перед тобой упадут и признают новым божеством. Подколоть самого директора, это же не удавалось даже Мародерам!
- А вот от этого я бы тебя, Дора, предостерег. Да, эти товарищи, конечно, за идеями в карман не лезут, но от раскрытия факта и причин попадания неуважаемого нами директора в дурдом лучше воздержаться. Не все у нас в школе такие добрые, как мы с тобой или эти двое, обязательно найдутся доброхоты, которые директору стуканут. Незачем раньше времени наводить его на ненужные нам мысли. Особенно, если он сам об этом постыдном для него эпизоде ничего не помнит.
- Лучше даже я бы не сказала, — поддерживает Андромеда. — Ну что, дети, судя по часам, уже обед, все за стол!
Короче говоря, каникулы удались. И второго января мы отправились обратно в школу, совершенно того не желая.
[37] Офицерский чин в британских ВВС, соответствует сухопутному полковнику
====== Глава седьмая. Так вот ты какой, северный олень ======
Нас теперь не сваришь в каше,
Стали крепче мышцы наши,
Тренируйся лбом об стену,
Вырастим крутую смену!
Обращайтесь, гири, в камни,
Камни, обращайтесь в стены,
Стены ограждают поле,
В поле зреет урожай-яй-яй-яй-яй-яй-яй-яй-яй!
Наутилус Помпилиус „Хлоп-Хлоп“
Мне стоило больших трудов уговорить старших Тонксов не выбрасывать елку сразу же после Рождества, а оставить ее хотя бы до Нового года. И тридцать первого декабря, к моему великому удивлению, я смог поймать на телевизоре советский канал. Качество изображения, конечно, оставляло желать лучшего, но на выступавшего товарища Машерова, поздравившего весь советский народ с Новым 1992 годом, мы всё же посмотрели. И праздничный концерт, трансляцию которого показывали сразу после исполнения Государственного гимна, тоже послушали. Дора еще не удержалась, рассказала родителям, что часть этих песен, что прозвучали, я в школе спел под гитару. Впрочем, Тед и Андромеда и сами все это слышали, когда я приехал.
Второго числа Тед отвез нас на вокзал.
- Давайте, удачи вам, Дора, Гарри, ждем вас на Пасху.
- Приедем, папа! До встречи, дядя Тед! — ответили в унисон мы с Дорой.
В поезде встретились с сияющей Сьюзен.
- Гарри! Дора! Привет!
- Привет, Сью! С Новым годом! С Новым счастьем!
- И вас с Новым годом!
- Как каникулы прошли?
- Замечательно! Гарри, держи свой плащ, кстати, тетя сказала, что его теперь можно носить спокойно.
- Огромное тебе спасибо, Сью, выручила!
- Не за что, — покраснела девочка.
- Это же теперь можно будет… — мечтательно подняла глаза к небу Дора.
- Ага, ага, пробраться кое-куда незамеченными и наделать там большого шороху.
- Ты читаешь мои мысли!
- А то. Снейпа-то мы уже благополучно спровадили ко всем чертям, так его птенцы остались. Пусть знают, что здесь им не тут.
- И как ты это предлагаешь сделать?
- Вспомни, как мы все называем Малфоя?
- Ага, — улыбнулась Дора. — Именно так.
- А раз так, то есть ему полагается дырявой ложкой. За отдельным столом они уже сидят, хорошо, теперь еще и ложки им просверлить, чтоб соответствовало.
- Но ведь наши столы сервируют на общей кухне.
- Это проблема… хотя не такая уж и большая, мы за своей скатертью едим. А на кухню можно пробраться и ложки мало-мало просверлить. Вместо сверла, вон, свои ВП используем.
- И как ты намерен разобраться с поварами? Там же не люди, там домовики еду варят. Я пару раз туда пробиралась. Хотя ты прав, кухонь там четыре, по одной на каждый факультет. Соответственно, приборы там тоже идут по отдельности.
- Как они хоть выглядят, домовики-то эти? Ни разу не видел.
- Ростом где-то мне по пояс, с серой кожей и большими лопоухими ушами.
- Так, сейчас глянем… Эти, что ли, домовики? — я показал Доре картинку из энциклопедии, открытой на статье „Домовик западный“.
- Они самые, смотри, как точно нарисовано!
- Так ты предлагаешь…
- Именно это. Ночью распылить на кухне дихлофос, и этого хватит, чтобы все домовики ушли в глубокий аут. А потом проберемся мы и сделаем свое черное дело. Нам до кухни два шага. Главное, чтобы на шухере кто-то постоял, пока мы будем дырки в ложках сверлить.
- О чем вы говорите? — Сьюзен отвлеклась от беседы с выскочившей куда-то Ханной и прислушалась к нам.
- Да о том, как кое-кому крупно жизнь испортить. Конкретно — любителям покукарекать в подземелье.
- Ты о слизеринцах? — широко распахнула глаза Сьюзен. — Так я только за! Я с вами! Объяснишь, что делать?
- Само собой! — ответил я ей. — Только немного позже, когда до воплощения дело дойдет.
- Хорошо, только скажите!
Когда же мы добрались до школы, первым, что мы увидели, оказался гигант по имени Хагрид, горестно вздевавший руки к небу возле большого пожарища, некогда бывшего его хижиной. Больше, кроме сгоревшей дотла хижины, ничего не пострадало.
- Я же ему как мать был… Я же его согревал и кормил… — разобрали мы среди всхлипов верзилы.
- О чем это он? — переглянулись мы, войдя в двери.
- Кого вы имеете в виду, дети мои? — сквозь стену просочился отец Доминик.
- Когда мы шли с поезда, то увидели Хагрида, у него, оказывается, за каникулы дом сгорел.
- По школе ходят слухи, что Хагрид раздобыл неизвестно где драконье яйцо и пытался его высидеть. А пожар, который был как раз сегодня днем, означает, видимо, что дракон все же вылупился.
- Он что, совсем разума лишился? В школе — и драконов высиживать.
- Увы, дети мои, иной раз Господь лишает людей разума в наказание за грехи их.
Вновь торжественный ужин „за встречу“, вновь очередные разглагольствования уже порядком отрастившего бороду директора, короче, ничего не меняется.
Вечером, как пришли к себе, так печку растопил, а то холодно уже что-то стало. Хорошо, дрова еще оставались, надо будет в ближайшие выходные сходить нарубить. И вот сижу, на огонь смотрю, а рядом под бочок с двух сторон Сьюзен и Дора пристроились. Эх, где мои семнадцать лет…
Зеркало это, в книжках описанное, я все же нашел неделю спустя. В этой школе заблудиться где-то — раз плюнуть. Сьюзен как раз тогда немного прихворнула и на занятия не пошла, уходил один, вот и свернул, похоже, не туда, когда с последнего урока шел. Забрел в какой-то класс, который, судя по датам надписей на партах, не использовался со времен войны. Ну да, ну да, „Чарльз+Дорея=любов“, „Биннс-казёл“, „Малфой-пидар“ и другие. Ничего с годами не меняется. Про наше поколение тоже так писать будут.