— Араец, — начал мадрибец после того, как значок на экране показал наличие голосового канала, — я предлагаю тебе добровольно сдаться и передать мне управление кораблём. В противном случае ты будешь уничтожен.
— А у нас разве ещё есть чем стрелять? — Зейнел вопросительно посмотрел на капитана.
— Нечем, но он об этом не знает, — ответил Самерх.
Араец на другом конце подождал, затем раскрыл свой омерзительный рот и с акцентом произнёс:
— Праситите, но ниичем не маагу ффам памочь.
Орбита Арраи, немного ранее
Грязно-коричневый шар планеты медленно вращался вокруг светила. Многие и многие годы так и не смогли вылечить некогда цветущую планету. Последствия древней катастрофы навсегда отпечатались на лике бывшей родины арраяр. Маленький корабль с двумя землянами возник вблизи планеты внезапно, будто кто-то переключил загадочный рубильник. Если бы это увидели корфу или мадрибцы, то ни за что бы ни поверили своим глазам. Но никого здесь, на низкой орбите Арраи, не появлялось уже тысячи лет. А кто говорил, что бывал, тот безбожно врал.
— Поздравляю с прибытием, — произнёс я сразу после прыжка. — Станция «Тмутаракань».
— Ещё бы знать, где она находится, эта твоя Таракань, было бы совсем замечательно, — усмехнулся Женька.
— Не в нашей галактике точно, — с умным видом заявил я.
— Давай уж сразу на противоположном крае Вселенной!
— Так далеко мы вряд ли попали, — ответил я. — Но что точно тебе скажу — вернуться назад мы не сможем, заряд основного реактора сильно просел.
— Хорошая перспектива вырисовывается, — уже невесело улыбнулся Женька. — А поближе никуда нельзя было прыгнуть?
— А кто кричал, что «корабль сам разберётся»? Вот и разобрался, — я вернул шпильку обратно. — Возможно, он прыгнул по последним исходным координатам. Сейчас посмотрю.
Открыв логи, я внимательно пролистал список недавних событий, но ничего вразумительного не нашёл.
— А если в компьютер жёстко зашиты координаты для экстренной ситуации? Например, той же Арраи? — предложил идею Женька. — Ты как бы жмёшь «красную кнопку», и корабль возвращается на базу.
— Вполне себе версия, как бы только её проверить? Мне при первом сеансе в стазис-капсуле кое-что зашили в голову, но все триггеры давно сработали: никаких больше откровений свыше не поступает. Может, искусственный интеллект подсказал бы, да он давно труп. Ну ты в курсе.
— Давай тогда разбираться с тем, что знаем, — заявил Евгений. — Точнее, ты знаешь, а я пока на подхвате буду. Сперва определим хотя бы, где мы.
Закрыв логи, я развернул обратно на голограмму интерфейс тактического модуля. И зря: наш виртуальный экран буквально взорвался красными огнями, обозначающими опасные объекты. Модуль ещё некоторое время пытался просчитать траектории миллиардов предметов, окружающих планету плотной сферой, а потом подвис. Пришлось просто его отключить, оставив обычную картинку. И она впечатляла. Не знаю, как эта стена из мусора смотрится снаружи, но с низкой орбиты она выглядела сплошной светящейся пеленой. И я не ошибся в определении природы объектов: прежде чем отвалиться, модуль успел отобразить названия части из них. Они ему были знакомы, и представляли собой в основном остатки искусственно созданных конструкций.
— Это Аррая, — наконец произнёс я после того, как вернулся к изучению логов. — Других вариантов нет. А вот почему вместо нормальной планеты здесь находится гнилое яблоко в окружении всякой гадости — вопрос.
— Будь я настоящим военным, предположил бы, что здесь когда-то разыгралась война, — ответил Женька. — Ядерная или ещё какая, инопланетяне всё-таки.
— Вот она, перспектива для Земли, — с грустью заметил я. — А мы продолжаем сраться. Ничего не меняется.
— Не забивай себе голову всякой ерундой, — отмахнулся Евгений. — Лучше подумай про яблоки. Что мы жрать будем уже в нашей, местной, перспективе?
— Хотел быть на подхвате? Тогда пойди поищи автоповара, он здесь должен быть, я знаю. Заодно выясни, можно ли его перепрограммировать для нашей пищеварительной системы.