Червоточины как явление и раньше были известны, а их обнаружением уже без малого двести лет безуспешно занимался флот Службы внешнего поиска. В старых арраярских архивах, поднятых Вигуром, упоминались специальные буи, установленные возле точек прокола пространства. Но не более того. Изначально корфу досталась лишь та информация, что была на корабле арраяр, приземлившемся на Кариаре около тысячи лет назад. Основная работа Службы, в принципе, и заключалась в поиске остатков древней цивилизации по всему космосу — тут уж никто не мог пожаловаться на отсутствие результатов.
Конечно, до сих пор самым лакомым кусочком оставалась сама Аррая, но ещё ни одному кораблю корфу не удалось пробиться сквозь облако обломков на её орбите. Попытки были, причём неоднократные, однако прародина арайцев хорошо защищала свои секреты. Вигур Дженназ давно вынашивал грандиозный проект экспедиции на Арраю, и если ящеру сейчас улыбнётся удача с червоточиной, то в финансировании проблем быть не должно.
— Выпустите зонды, пусть просканируют окружающее пространство, — приказал Вигур.
Проблема поиска червоточин как раз и осложнялась невозможностью их обнаружения сканерами корабля. Требовалось непосредственное прохождение объекта сквозь прокол. Как думалось Вигуру, тысяча маленьких зондов решит эту задачу на данном этапе. А после изучения старого арраярского буя в лаборатории на Кариаре проблема червоточин исчезнет сама собой, и имя Вигура Дженназа будет внесено в анналы корфинянской науки.
Через несколько минут томительного ожидания сигнал от одного из зондов пропал.
«Трентон», 14.10.1097 от П. К.
А тем временем чем дальше мы удалялись от входа в наш сто тридцать седьмой ангар, тем сильнее преображался «Трентон». И, хвала пустоте, в лучшую сторону. Исчезли обшарпанные стены, лампы засветили на полную мощность, а на полу перестал лежать мусор.
Навстречу нам начали попадаться спешащие по своим делам корфу и мадрибцы в комбинезонах всех мастей, явно указывающих на принадлежность к командам кораблей, что были пришвартованы в других ангарах. А чем ближе мы приближались к жилым «кварталам», тем инопланетян в, так скажем, гражданской одежде становилось всё больше и больше. Но до офисного лоска «Аресты» «Трентон» недотягивал. Тут царили хаос и разнообразие: разноцветные мигающие вывески, незнакомая музыка, крики, громкие разговоры. Это место вполне напоминало Землю конца двадцатого века, только с добавлением мадрибцев и корфу. Хорошо, что инопланетные формы жизни здесь не представляли собой летающих силикоидов или разумных медуз, плавающих в прозрачных консервных банках. Сложновато нам тогда пришлось бы с ними общаться.
Наши попутчики, кроме Иштвара, конечно, ушли вперёд куда-то в том же направлении, что выбрали и мы, но по дороге они нам так и не встретились. Мне сейчас подумалось, как бы орденцы не отхватили проблем из-за нового внешнего вида. После преображения в стазис-капсулах арайцы стали абсолютно непохожи на большинство своих собратьев. Когда на твоём пути встречаются сразу пять близнецов, то возникают интересные вопросы. Впрочем, арайцы пережили бойню на «Аресте» и уже должны уметь сами постоять за себя. Это нам бы не нарваться на новые неприятности.
Никакого военного или другого особого положения мы пока не заметили. А ведь Гарза не солгал: в прочитанных на планшете новостях об изменении в статусе станции упоминалось. Но вокруг присущей таким событиям напряжённости совсем не ощущалось, да и солдат в форме армии Корфу было не видно.
— Не хочешь отведать здешней кухни? — спросил меня Женька. — А то меня уже тошнит от этих рационов.
— Угу, а после какой-нибудь зажаренной крысы будешь блевать прямо здесь.
— У нас есть Иштвар, — продолжил Евгений и обратился к арайцу: — Ты же наверняка разбираешься в местных забегаловках?
— А обождать это не может? — задал вопрос Иштвар. — Мы же вроде как идём к моему брату.
— Ну, судя по карте, он живёт где-то совсем в другой части станции, — сказал мой друг. — Дотуда ещё топать и топать, успеем проголодаться. А вдруг там никого не окажется? У тебя же нет его номера, сам говорил.
— Был записан, — немного с обидой в голосе ответил Иштвар. — Только в моём планшете, который остался на «Аресте».