Зашуршал брезент, я тронул кнопку активации.
Экран над черенком «лопаты» осветился, по синему полю побежали белые полосы, ровно две штуки. Я повел сканером по кругу, целясь в стены, и вдруг на синем фоне мелькнула красная искра.
Что, не может быть?
Я решил, что мне показалось, но нет, красная точка пульсировала, когда я наводил прибор на одну из стен. От волнения меня затрясло — неужели так просто, и я с первой попытки нашел то, что искал? А мы с Дирргом не догадались, что смотреть надо под носом.
Что за этой стеной? Как туда попасть?
Я напрягся, вызывая из памяти план линкора — я же просматривал его не раз, изучал, раздумывая, где может быть тайник, я знал «Гнев Гегемонии» лучше, чем тот торговый центр, где некогда работал сменным инженером. И тут алая точка на экране поползла в сторону, неспешно, словно гуляющий по травке жук.
Это что? Это как?
Я повел сканер следом, а потом и сам двинулся за ней — из придела Возвышенной Бабушки, где начал все дело, в придел Покорителя Небес, Третьего Гегемона, самого крутого из всех кайтеритских правителей. И дальше — к выходу из храма, и вниз по лестнице, дрожа и спотыкаясь от волнения: да, я вроде бы нашел Обруч, но с какого фига он перемещается?
Или сканер глючит, показывает невесть что?
Я очутился уровнем ниже, в коридоре, ведущем прямиком в рабочую зону, и тут мне пришлось опустить прибор к полу — обозначенный красным огоньком предмет теперь находился подо мной! Мысль о том, что он перемещается прямо через стены, я отверг, но иного объяснения в голову не пришло.
Вон тот поворот, еще полсотни метров, и начнутся портальные залы, и там всегда есть операторы.
— Эй, ты чего тут бродишь? — донесшийся из-за спины голос Равуды заставил меня дернуться.
Черт, этой гниды еще не хватало! Если он увидит у меня сканер, наверняка отберет… Дело швах. А тут еще алый огонек развернулся и практически метнулся обратно, в сторону святилища.
Я сделал вид, что не расслышал, а оказавшись за поворотом, бросился к ближайшему техническому колодцу — нет, лучше не к следующему, а через один, лишние двадцать метров. Открыть створки, замотать прибор в брезент и сунуть в угол, втиснуть между торчащими из стены скобами, чтобы не вывалился, а потом все закрыть и сделать вид, что так и было — на это мне понадобилось несколько секунд.
Я повернулся, готовясь встретить Равуду лицом к лицу.
Теперь я точно знал, что Обруч на «Гневе Гегемонии» и был готов отжаться еще тысячу раз. Вот только одного я не понимал — отчего эта штука двигалась и как такое вообще возможно?
Глава 4
Тяжелый «Тайфун» мотало в воздушных потоках словно перышко, и я боялся представить, что творится за бортом. К счастью в десантном отсеке не было иллюминаторов, и нам оставалось только держаться за лавки, надеяться на крепость ремней и на мастерство пилотов.
Первый раз за все время на Бриа нашу центурию вводили в бой таким образом, и я, честно говоря, немного очковал — десантники из нас никакие, мы обычная пехота, царица полей, да и то в лучшем случае.
— Минутная готовность! — объявил Равуда, и я напрягся еще сильнее, хотя до этого момента думал, что напряжен до предела.
«Тайфун» завис на месте и пошел вниз, так что мой желудок остался двадцатью метрами выше. Сидевший рядом Макс икнул, одного из бойцов Фагельмы вырвало прямо на пол, за что он тут же получил по шлему.
Рев двигателей стал оглушающим, пол отсека ударил в ноги, и аппарель треском и грохотом пошла вниз.
— Вперед! За мной! — прорычал Равуда, отстегивая ремни.
Вот не трус он, совсем не трус…
Ремни с лязгом отлетели в сторону, я отработанным движением швырнул за спину полупустой рюкзак. Загромыхали по металлу тяжелые ботинки, пасть аппарели распахнулась, открывая закутанный в косые струи дождя лес, и бурые холмики среди буйной зелени.
Поселок бриан, которым мы буквально свалились на головы.
По нам открыли огонь, и пули летели навстречу, лязгали по обшивке самолета, искали живой крови. Бежавший передо мной боец покачнулся и медленно упал вперед, разбрызгивая вокруг кровь, покатился вниз по аппарели.
Замер, и я перескочил через уже мертвое тело.
Под ногами хлюпнуло, сырая трава хлестнула по штанинам, оставив длинные пятна. Дождь обрушился сверху, замолотил по шлему, словно тысяча игривых ладошек, и я метнулся в сторону, давая дорогу остальным.
План боя до нас довели заранее, и мы все знали, что делать.
Молодой бриан в традиционной безрукавке вырос передо мной словно из-под земли. Мотнулись черно-красные волосы, блеснули золотые глаза на бледном лице, и я ударил прикладом прямо по этому лицу, сминая лишенные зубов челюстей.