Молодой человек улыбнулся и сказал:
- Понятно.
Он посмотрел на голубую шею, видневшуюся над воротом черного топика, волосы сбились в сторону и не прикрывали ее. Дима не удержался и поцеловал бархатную кожу, а потом нежно потерся о нее носом.
- Ты так вкусно пахнешь, - вздохнул он и обнял девушку за талию. Ему просто до чертиков хотелось прикоснуться к ее груди, но он не решался.
Неожиданно ламия сама взяла его руку и положила на вожделенное место. Парень охнул, ощутив упругое полушарие под ладонью и быстро твердеющий сосок. На пару секунд он замер, а потом стал нежно гладить девушке грудь, проводя пальцами по затвердевшему и стоящему торчком длинному соску, сжимая его, массируя и покручивая. Потом его ладонь переползла к другой титечке и стала ее ублажать, лелея твердый штыречек и разминая мягкое поле вокруг него. Очаровательный запах Алисиных цветов усилился. К ним теперь активно примешивался новый аромат не менее восхитительный и возбуждающи.
Дима привстал и, склонившись над грудью, мягко захватил ближайший к нему сосок губами, ласково посасывая его и облизывая языком. Девушка застонала и прогнулась в спине, подставляя свою грудь для поцелуев. Она секунд пять или шесть позволяла себя ласкать, а потом молодой человек ощутил крепкий захват на щиколотках, и могучая сила вздернула его вверх, переворачивая вниз головой. Он и удивиться еще не успел, как тело его стал оборачивать плотными кольцами гибкий хвост ламии.
- Сегодня ты побудешь моей подушечкой, - сказала она, алчно поедая парня глазами, - а заодно доставишь мне удовольствие. Сам ведь виноват, что возбудил. Теперь не жалуйся.
Дима взглянул на Алису осоловевшими глазами, жаловаться он и не думал.
- Ну что с тобой делать с похотливым таким мальчиком, - вздохнула та с наигранным огорчением. - Придется перевоспитывать. Буду клин клином выбивать.
Девушка уложила пленника на землю и перебирая кольцами змеиного хвоста стала подтягивать его к своему лону. Дурманящий запах усилился и разжигая возбуждение в молодом человеке, который понял наконец откуда тот исходит. Вагина ламии была приоткрыта от возбуждения и буквально сочилась смазкой, которая и создавала столь пьянящий аромат. Клитор ее оказался просто невероятной длины, достигая четырех или даже пяти сантиметров, выпирая вперед массивным столбиком между набухшими от возбуждения половыми губками.
- Пора напоить тебя мои нектаром, - проурчала возбужденная хищница и рывком ткнула Диму лицом в свое лоно.
И вновь эта волшебная сладость, заполняющая рот, только еще более восхитительная и пьянящая. Молодой человек застонал и присосался к источнику нектара, ощущая губами и языком упругую конфетку, сладострастно вздрагивающую от его ласк. Алиса судорожно вцепилась парню в волосы обеими руками и стала ритмично двигать бедрами, внедряясь клитором ему в рот, потом она перевернулась на живот, легла сверху на лицо пленника и принялась трахать его с удвоенной энергией. Изо рта ее начали вырываться хриплые вскрики, движения стали дерганными рваными. Наконец ламия содрогнулась всем телом и закричала, извиваясь в судорогах блаженства, и вместе с ней содрогнулся парень, ощущая сладкую струю, ударным воздействием пронзающую его рот.
- Да, - стонала от блаженства Алиса, изливаясь короткими и мощными струями, следующими одна за другой. - Пей мой сок, пей! Выпей его весь! Прими в себя мое блаженство!
Закончив извергаться, она еще вздрагивала какое-то время и с силой вдавливала многострадальную голову своего пленника в траву, но потом затихла и медленно повернулась на бок, снимая свой вес. Одной рукой она продолжала прижимать лицо парня к себе, а другой ласково поглаживала его по волосам.
- Поцелуй меня еще немного, - прошептала она. - Только мягко и успокаивающе. Мне нравятся нежные ласки после оргазма. Так сладко засыпать испытывая медленно затихающее наслаждение. Мммм, вот так... да... прияаааатно. Какая хорошая из тебя подушка обнимашка получилась. Теперь будем каждую ночь вместе засыпать.
Девушка еще какое-то время нежно гладила Диму по волосам, потом ее объятия ослабли и рука замерла. Дыхание стало ровным, размеренным, она заснула. А вот у парня приключение только начиналось. В нем разгорался жаркий огонь возбуждения, интенсивность которого стремительно возрастала. Он жалобно застонал и стал извиваться в крепких кольцах, пробуя освободиться. Сейчас он все бы отдал за возможность "передернуть затвор" и выплеснуть из себя разрывающее его напряжение. Но из захвата ламии вырваться было невозможно. Чувствуя брыкания пленника, она улыбалась во сне и лишь крепче стискивала свои объятия. Видимо что-то приятное ей снилось, и Дима оказался источником этого удовольствия.