А еще я не представляла, как нам искать Таиру. Мой дар провидения молчал по этому поводу, и я не знала почему. Единственное, что нам удалось узнать с помощью прорицания так это то, в каком направлении нам двигаться. И за это спасибо.
Мое сердце плакало от безысходности происходящего, плакало от тоски по моему Тиану. Боль от разлуки раздирала мою душу на кусочки. Я понимала, что невозможно сейчас все изменить или ускорить, но принять этот факт для меня было очень тяжело. Моя душа, все мое существо рвалось к Себастиану, но расстояние, измеряемое не в километрах, а в целых мирах, приносило невыносимую боль и муку в сердце, и только рядом идущий демон не позволял мне окончательно скатиться в бездну, не позволял отступить, не позволял опустить руки.
А когда мне было особенно плохо, то я в который раз прикладывала ладони к своему еще плоскому животу и успокаивалась немного. Ведь во мне сейчас растет его частичка, частичка моего любимого мужчины, а время мы преодолеем и еще будем счастливы!
Я в который раз посмотрела на синь неба и мысленно выматерила Хануна, который не мог перебросить нас в более людное место. Этот вопрос я задала Ваулу, на что получила вполне логичный ответ:
— А я откуда знаю? — его похоже это совсем не заботило.
— Меня пугает отсутствие людей, пугает отсутствие, каких бы то ни было признаков обжитой местности, — вздохнула я.
— И меня это тоже настораживает, но выхода сейчас нет, поэтому об этой загадке подумаем позже, а сейчас нам нужно двигаться, — и я, как обычно втянула голову в воротник, чтобы спрятаться от мороза и, как обычно схватившись за демона, пошла вслед за ним.
Снег, снег, снег… повсюду этот проклятый снег, а помниться раньше я его очень любила и зима для меня ассоциировалась с чем-то светлым, чистым, воздушным и сияющим. Именно зима привносила в мирскую суету ощущение тихой радости и умиротворения, где чистая, искрящаяся пороша очищала от грусти, плохого настроения и грязи, но сейчас я ненавидела всей своей душой этот снег, эту проклятую вечную, нескончаемую зиму. Я, наверное, «наелась» этой зимы на всю свою оставшуюся жизнь.
Как в русских народных сказках «долго ли коротко ли», но наконец-то мы пришли к своему логическому концу, а если точнее, то в начало самого настоящего лета! И поразительным был не только резкий переход от зимы за спиной к лету спереди, а именно цвет этого лета. Кроны деревьев, трава, поляна все было настолько яркого лазурного цвета, что от этой пестроты резало «глаза». Шаг вперед и ты в тепле среди лазурной лесистой местности, среди щебета птиц, а шаг назад и снова лютая зима. Здесь все ЖИЛО, а там за спиной остался холод, снег, мороз, мертвая долина. Ощущение, что кто-то поставил невидимую преграду, границу, которая не позволяет зиме перебраться на территорию лета, но парадокс был в том, что здесь не было магического вмешательства, но тем не менее там среди снега и холода не было жизни, а здесь земля просто кипела своей живостью. Как такое возможно? Так не бывает.
Я еще раз обернулась, чтобы удостовериться что это у меня не глюки, но увы все было слишком настоящим. Такой резкий переход времен года необъясним.
И вообще я никогда не видела подобного сочетания цветов. Я всегда считала, что природе, где бы она ни была, присущ только зеленый, но никак не такой цвет.
— Ваул, — тихо прошептала я, все еще находясь в шоковом состоянии. — Куда это мы попали?
— Алиса, — он видимо не понимал моего шока. — Мы в лесу, если ты не заметила.
— Нет, то есть да, — лепетала я. — Но откуда такой цвет?
— У каждого мира свой, — он пожал плечами и направился вглубь этого невероятного леса. — В моем бывшем мире все краски были только ярко красного цвета, на Астрее зеленого…