— Все равно я восхищен, разрешаешь быть восхищенным?
Ками улыбнулась, хотела что-то ответить, но тут же наморщила нос:
— Ты чувствуешь запах?
Я не чувствовал ничего, но ветер дунул немного с другой стороны, и на меня пахнуло… Нет, это был не запах, это была настоящая вонь, сладковатая вонь разложения.
— Чем-то пахнет вроде? — У Санька притупленный нюх, так что в таких случаях я ему немного завидовал.
— Рыба, наверное, гниет, — попытался найти я ответ. — Выбросило морем, вот и воняет…
— Это не рыба. Уж запах гниющей рыбы мне хорошо известен. — Ками нахмурилась. — Это плоть животного или человека.
Это был человек. Минут через пять мы дошли до того места, где лежал труп, вцепившись в песок скрюченными пальцами.
Санёк, взглянув на тело, тут же отбежал в сторону и нагнулся, ухватившись за выступ скалы. Его вырвало. Меня тоже замутило от вида посиневшего, перекошенного в жутком оскале лица, струек почерневшей, тянущейся изо рта, носа и глаз крови, неестественно раздувшейся шеи…
И главное, запах… Ужасное зловоние разлагающейся плоти, кисло-сладкие, тяжелые, липкие оттенки. Казалось, вонь оседает на коже, остается в носу, поселяется в легких, в гортани…
— Что это за хрень? — простонал от скалы штурман. — Что с ним такое? Он ведь не просто умер?
У меня в голове вертелась мысль, что просто умирают только столетние старички во сне, с улыбкой на покрытых старческим румянцем щеках, но я отогнал ее, не произнеся вслух.
— Может, какое-то химическое оружие? — предположила Ками. — Состояние лица и шеи явно нездоровые, умер, как видимо, в муках, так что…
— Или химия, или болезнь. Думаю, что нам лучше идти в обратном направлении, — поделился я новой мыслью. — Недаром те всадники так увлеченно скакали отсюда.
— И побыстрее, — Санька, по-видимому, до сих пор мучили рвотные спазмы.
Я повернулся к Ками за ответом, но девушка пристально вглядывалась в море. Взглянув в ту же сторону, я увидел небольшое судно, выкрашенное в черный цвет, довольно быстро движущееся к нам и оставляющее за кормой густой шлейф темного дыма.
— Что-то мне это не нравится, — Санёк уже отошел метров тридцать от нас и теперь повышал голос, чтобы перекричать порывы ветра. — Мы будем ждать, пока они подойдут?
Я не знал, как правильно поступить в этой ситуации. Конечно, мудрее было дождаться судна и попытаться выяснить у команды, что здесь происходит, но предчувствие подсказывало: нам стоит побыстрее убраться с этого места.
Тем временем на судне взвился белый дымок, через долю секунды до нас докатился звук выстрела, и одновременно с ним скала, недалеко от Санька, брызнула каменным крошевом.
— «Болванкой»[29] выстрелили, — прошептал я, наблюдая как штурман несется к нам сломя голову.
— Эт-то че за хрень?!
— Спокойно, Саня, нас, похоже, предупреждают о чем-то…
Я не отрывал глаз от судна, что было уже совсем рядом. Небольшой катер, что-то вроде земного прибрежного сторожевика. Привод определенно винтовой — колес не видно, — а вот двигатель паровой, вон труба-то как дымит.
Катер не стал подходить близко. Метрах в ста пятидесяти, может чуть больше, он повернул вдоль линии берега. На палубе, ухватившись за поручни, стояли люди и глядели на нас, но лиц не было видно — их скрывали странные глухие намордники и очки над ними, делавшие людей похожими на длинномордых, лупоглазых собак. Пара человек застыла у небольшого орудия на носу судна, еще несколько суетились у выкрашенной в белую краску шлюпки. Снова грохнуло, потом еще раз, еще… Снаряды впивались в прибрежные скалы, выбивая вихри осколков и белую пыль. На этот раз это были не «болванки», и грохот взрывов заставлял меня морщиться и зажимать уши руками.
— Похоже, знакомиться с нами не собираются, — пробормотал я, глядя уже на корму катера.
Судно прошло немного дальше того места, где в скалу врезался первый снаряд, и от него отвалила шлюпка с гребцами. Когда я сделал в ту сторону несколько шагов, с кормы катера ударила винтовка, и пуля звонко отскочила от скалы в нескольких метрах впереди.
— Лё-ша, не нужно, — проговорила Ками, беря меня за руку.
— Нет, ну нас явно не пускают назад, — поделился я своими соображениями.
— И чего мы вечно в какую-то хрень вляпываемся? — горестно воззвал штурман.
— Подобное притягивается подобным, — я нашел в себе силы пошутить, хотя сердце давно уже билось где-то в районе желудка или еще ниже.
29