— Я прекрасно осознаю ситуацию, — невесело усмехнулся Бюсси.
— Так может, пока не поздно, Вы предоставите действовать только мне? Не станете подвергать опасности ни свою жизнь, ни честь?
— Я не стану менять своего решения.
— Но … это безрассудство.
— Не более, чем то, которое собираетесь сделать Вы, переходя дорогу Принцу. И потом, у меня есть, что сказать Его Светлости в данной ситуации. Дело обернется в нашу пользу.
— Граф, Вы потрясающий человек, — тихо сказал Брю. — Боюсь, до конца жизни я не оплачу свой долг перед Вами.
— Ну, во-первых Вы спасли мне жизнь. А во-вторых, Вы удивительно умеете внушать симпатию. Не знаю, как вам это удается. Но вам хочется помогать. Даже если это связано с риском.
— Никогда не думал, что в средневековье встречу таких потрясающих людей, — пробормотал Брюно. — Абсолютно вымерший тип.
Оба собеседника пришпорили коней и понеслись галопом.
========== О том, как стать гостем Герцога Анжуйского. ==========
Софи стояла у окна замка и мрачно осматривала пейзаж. Не сбежишь. Второй этаж. Внизу вода. Холодная. И, похоже, очень глубоко. Дальше лес. Если бы добраться до этого леса. Но как? Она ругала себя за то, что так глупо поверила этому лакею. От всей души ненавидела Принца, позволявшего себе прибегать к таким вот беззаконным методам для удовлетворения своих прихотей. Какое же отвращение он в ней вызывал, при всех своих деньгах, власти, аристократической крови. Мерзавец, он и есть мерзавец, какого бы происхождения он не был. Как на контрасте, ей вспомнился Брю — его солнечная улыбка, теплые бархатные глаза, его нежность и чуткость по отношению к ней. Даже его насмешки, они были добрыми и милыми. Где он теперь? Он придет сюда. Непременно. И Граф. Он слишком благороден и добр, чтобы оставить ее в такой ужасной ситуации. Но кто знает, когда. И пойдет ли Граф против своего Сеньора ради нее? Кто она такая? Нужно и самой что-то предпринимать.
Софи осмотрела роскошную комнату. Шелка, позолота, живопись, фарфор. Две прекрасные фарфоровые вазы с цветами. Девушка почему-то очень внимательно на них смотрела. Вспомнилась сцена из «Укрощения строптивого». «У меня было две китайские вазы эпохи династии Цин. Что она без пары?» — говорил Челентано, готовясь запустить драгоценный сосуд в Орнеллу Мути. Вот, хорошая идея. В этой ситуации. Только посмеет подойти этот высокородный мерзавец. Мигом разобью вазу о его сиятельную голову. А потом может и удастся проскочить мимо охраны. И ничего не есть. Ничего. Софи уже отказалась от роскошного обеда, который ей приносили. Мало ли какую дрянь туда могли подмешать. От этих средневековых «благородных» всего можно дождаться. Хлебом их не корми, дай яда подсыпать. Или еще чего одуряющего. Надо еще продумать пути спасения. В окно! Может все-таки можно переплыть это озеро? Ночью. Хотя в этом платье… только ко дну потянет. Да и веревка нужна, чтобы вылезти. Порвать простынь, связать… Как же я ненавижу этого проклятого похитителя женщин!
И Софи металась по комнате, обдумывая дополнительные пути к спасению. День сменился вечером. И в замке послышался шум и возня. «Барин приехал, — в отчаянии подумала девушка. — Холопы забегали». Теперь остается только взять себя в руки и дать отпор сиятельному негодяю.
Дверь в ее роскошную тюрьму отворилась, и на пороге возник слуга, доложивший о том, что Его Светлость намерен нанести визит своей прекрасной гостье.
— Политес соблюдаете, Ваша Светлость, — Софи присела в издевательском реверансе. — В гости вообще-то, по своей воле ходят.
— Возможно, мои люди немного переусердствовали, — томно растягивая слова в своей манере, сказал вошедший Принц. — Простите их неучтивость. Быть может это в какой–то мере скрасит ваши неудобства от пребывания здесь? — Герцог положил на стол перед Софи бархатный футляр с браслетом.
— Вы считаете, что изумруды мне были не по вкусу, зато опалы в самый раз? — иронически поинтересовалась девушка.
— Мне просто хотелось бы убедиться, что молочный оттенок этих опалов не в силах соперничать с перламутровым отливом вашей белоснежной кожи.
— Опять заученные и напыщенные комплименты, — поморщилась Софи. — Ваша Светлость, на будущее, научитесь говорить от души. Этим быть может вы смогли бы покорить женское сердце.
— Вы говорите дерзко, — озадаченно пробормотал Принц, — никто не смеет говорить со мной так. Ни одна женщина, во всяком случае. А вы …но мне это нравится.
— А мое мнение на сей счет вас, разумеется, не интересует. Ваш каприз и все. Ничего больше. Неужели вам не претит, что расположение женщины вы покупаете? Либо принуждаете ее. Вы никогда не пытались добиться любви? Наверное, нет. И мне даже жаль вас. Вам не дано вызывать любовь к себе.
— Вы смеете говорить мне такие вещи? — Анжуйский делает два шага по направлению к Софи.
— Не приближайтесь ко мне! — глаза девушки гневно сверкают. — Иначе, — она хватает ближайшую вазу, выплескивает цветы в окно, — ощутите на себе, какова крепость китайского фарфора.
— Дерзка, но как прекрасна, — Принц в восхищении смотрел на разрумянившуюся от гнева Софи. — И дело не в том, что я, как ты выражаешься, не могу вызывать любовь к себе. Дело в том, что ты хранишь верность этому фигляру. Да что в нем такого? Ни знатности, ни богатства. На голос берет. Только и всего.
— Он умеет любить. Это главное. Рядом с ним чувствуешь себя любимой и защищенной. Он не предаст.
— Какая ода его совершенствам, — Герцог пришел в бешенство. — Какая преданность и верность. Но ты придешь ко мне, умолять будешь о любви. Иначе твой ненаглядный трубадур окажется в руках инквизиции. Не одобряют там актерства. Знаешь, наверное. Даю тебе сутки на размышление. А потом…
У Софи опустились руки.
— Неужели вы, дворянин, способны на такую … низость? — ее голос предательски дрогнул.
— Назовем это выгодой, — нагло ухмыльнулся Анжуйский. — Выбор за тобой. Это же в вашем духе. Пожертвовать собой ради любимого. И жертва не такая уж неприятная, согласись.
— Я… согласна, — еле слышно прошептала Софи. — Изверг.
— Ну, к чему такие громкие слова? — Принц подошел к ней и приобнял за плечи. Девушка закрыла глаза от отвращения. На ее счастье в коридорах замка внезапно послышался шум и звон. Топали сапоги, звенели шпаги, слышались крики и звуки ударов.
— Да что там такое? — закричал Принц.
— А это ко мне, Монсеньор, — с торжествующей улыбкой сказала Софи
Дверь комнаты распахнулась и впустила Брюно, который с трудом сдержал ярость, увидев Анжуйского рядом с Софи. Он прикрыл дверь и остановился, оценивая обстановку и решая, как действовать дальше.
— Проклятый фигляр! — рявкнул Принц. — Да как ты смеешь являться сюда?! Как вообще ты сюда проник?
— Прекрасный, тихий вечер сегодня, не правда ли, Ваша Светлость? — Брюно отвесил поклон. Слишком низкий поклон.
— Да ты наглец! — окончательно взбесился Герцог. — Я велю тебя схватить. И очень скоро ты познакомишься с нашими инквизиторами.
— На вашем месте я бы этого не делал, — Брю насмешливо блеснул глазами. — Иначе король узнает о таинственном собрании в некоем монастыре. О человеке, который надел корону, не имея к тому оснований. Мне продолжать?
— Кто ты? — Принц побелел, как стена и перекрестился.
— Ваша совесть, Монсеньор.
— Как… как ты можешь это знать? — Анжуйский задыхался от охватившего его ужаса.