— Грузовик отъезжает и движется в противоположную от нас сторону, — прервал гнетущую тягостную тишину Итан. — Предположительно, противник отступает. Продолжаем зачищать вагоны. Будьте начеку.
— Так точно, — сказал Эд, — заходим в следующий вагон.
— Принял, — произнес я, начиная движение.
На то, чтобы прочесать весь поезд, ушло еще порядка двадцати-тридцати минут. Но по мере приближения к локомотиву, пассажиров становилось все меньше, а в первых не было вовсе. Как и тел. Значит, Иностранному корпусу или кому-то поважнее в скором времени придется заняться поиском тех, кто напал на поезд.
Нам же, не совершившим больше ни единого выстрела, оставалось только успокоить целых пассажиров, оказать помощь пострадавшим и ожидать прибытия кавалерии.
Глава 29
Если подводить итог: отдохнуть в полной мере не получилось. Через какое-то время к остановившемуся и распотрошенному поезду прибыли первые патрули Иностранного корпуса, включая отряды быстрого реагирования.
До этого момента я не горел особым желанием делиться какой-либо информацией о себе с незнакомыми мне британцами. Они тоже, в свою очередь, не откровенничали, и получилось, что время до прибытия первых имперских солдат мы забили короткими переговорами по рации об обстановке, погоде и скором продолжении пути.
Два внедорожника с военными приехали со стороны Найроби, поэтому первым встречал их я, вернувшийся в последний вагон к Фэйт. Девушка явно находилась в некотором шоке, но потихоньку отходила, увидев, что я не сильно пострадал. Только боль в скуле напоминала о ретивом командире британского отряда, в чьей принадлежности к разведке или военным структурам я не сомневался ни капли.
Но свои размышления я заранее решил оставить при себе и доложить о них только Лешему по прибытии в расположение корпуса. Учитывая сложные отношения между ИК и имперскими дипломатами, лишний раз накалять ситуацию внутри структур мне показалось излишним. Игнат же разберется, кому положено знать о четырех британских диверсантах, а кому нет.
Разговор с командиром отряда быстрого реагирования, прибывшего первым на место нападения, вышел коротким. Я предоставил ему свои документы, но мы были знакомы и без них, хотя почти не общались. Поэтому доклад по нападению он принимал от меня в отдельном купе, пока его бойцы осматривали поезд.
После того, как я передал офицеру информацию о заложниках, он направил указания о предполагаемом маршруте грузовика другим патрульным машинам, но и без слов было понятно, что местные гораздо лучше пришлых солдат смогут затеряться на просторах саванн и лесов. Допрос же компании британцев офицер предложил провести в моем присутствии, чтобы он мог опросить всех участников перестрелки.
Решение похвальное. Подвело исполнение. Хотя я изо всех сил изображал из себя обычного туриста, что подтвердил и прибывший отряд Иностранного корпуса, турист из меня такой же, как и из этих ребят предприниматели. Только актерская игра у них на несколько уровней выше моей.
Именно так они и представились: группа частных лиц, которая прибыла в Кенийскую Свободную Республику с соблюдением всех формальностей, включая право на работу, по приглашению Британского посольства. Как сельскохозяйственные эксперты. Итан — глава компании, а его подопечные заместители разной степени важности.
Офицер корпуса мельком бросал на меня взгляды, как бы задавая немой вопрос: «а каким, собственно, образом, группа фермеров может быть настолько тактически подготовлена, чтобы разобраться с вооруженными головорезами?»
Я лишь тактично улыбался и кивал головой, пока вошедший в раж Итан отчитывался о случившемся нападении, периодически вставляя замечания о влиянии засухи на плодородную кенийскую землю и климатически оптимизированном сельском хозяйстве. Былая скупость и военная краткость команд сменилась на слегка занудный тон.
А очки, которые парень успел откуда-то достать и надеть на нос, дополняли образ главы молодой и перспективной сельскохозяйственной компании, которая упорным трудом выбила себе гранты от британского правительства в Уганде, куда и направлялась из Кении с остановками в Момбаса, Найроби и на озере Ухуру.
Эд и Чарли, которые по легенде Итана отвечали за охрану в его компании, расположились на сиденьях, а Джон часто прикрывал лицо платком, будто ему тяжело давалось дышать воздухом, пропахшим кровью и порохом. Хитрый лис также иногда поглядывал на меня и в уголках его глаз мелкие морщинки становились чуть заметнее, словно он пытался скрыть ухмылку. Или быть может, мне просто показалось.
Помучив офицера Иностранного корпуса данными о среднем использовании воды в сравнении с выпавшими осадками и имеющимися запасами, Итан завершил свой рассказ, но представление на этом не закончилось. На сцену прибыли другие артисты.
В этот раз — дипломатический корпус. Знакомый мне секретарь был несказанно удивлен увидеть человека, которого днем ранее отправили в неофициальную ссылку на несколько дней подальше от неприятностей, в центре этих самых неприятностей. Лицо сотрудника посольства выражало крайнюю степень негодования, а мои попытки успокоить его и напомнить, что проблема исследования «водного следа» для экономики Кении гораздо важнее, чем передвижения отдельно взятого аспирана, не увенчались успехом.
От дальнейшего расследования меня отстранили. Но от вопросов, в этот раз заданных приехавшими с секретарем людьми, меня это не избавило.
Поэтому в отличие от других пассажиров, которых несколько автомобилей забрали и доставили до ближайшего населенного пункта, я, Фэйт и британцы задержались на месте нападения еще на несколько часов. Лишь после этого меня доставили до ближайшей станции. Говорить о том, что два оставшихся дня, проведенных на озере Ухуру оказались изрядно подпорчены случившимся на железной дороге разгромом, полагаю, не стоит.
С другой стороны, природа и моя компания помогли Фэйт прийти в себя. Я старался не напоминать ей лишний раз об инциденте в поезде, как и о моей госпитализации после сопровождения конвоя геологического общества. О перестрелке с контрабандистами я вообще умолчал.
Поэтому сейчас, плавясь под безжалостным ослепительным солнцем на площади в центре города, я вспомнил события прошлой недели с чувством горькой радости: мне не хотелось, чтобы жизнь Фэйт превратилась в череду ожидания моего возвращения с очередного дежурства, наполненного тревогой и волнением.
Справедливости ради, причиной, по которой отряды быстрого реагирования стянули на площадь перед Собором Святого Семейства, кроется не только в ее близости к кварталу Иностранного корпуса. Дело тоже в волнении. Но другом по своей природе: на пространстве рядом с церковью, способной вместить немало людей, собрались местные жители. Они заполнили не только пространство перед старейшей каменной католической церковью в Найроби, но и соседние улицы.
Сейчас занятый митингующими, изначально выступающими в защиту прав рабочих железных дорог, центр города представлял собой самое настоящее осиное гнездо. Окруженное полицией и в срочном порядке стянутыми силами Иностранного корпуса. Уверен, что руководство Свободной Республики, включающее в себя клан Татищевых, которым на бумаге принадлежит единственная российская колония в Африке, спешно работают над планом по деэскалации.
Хотя пока протест остается мирным: лозунги и плакаты не призывают к свержению императора или клановой власти, а значит разгонять жителей кнутом никто не будет. Репутация дороже.
Для многих собрание жителей в нескольких минутах ходьбы от базы Иностранного корпуса выглядело стихийным. Несмотря на офицерское звание, информации о зачинщиках, спланировавших забастовку, было катастрофически мало. Точнее, ее не было вовсе. Поэтому разбитые на двойки отряды быстрого реагирования медленно кружили вблизи нескольких тысяч протестующих, совместно с полицией, но оставались в неведении, как за несколько часов два десятка человек превратились в тысячи.