— Но ты же не сознался, что был палачом? — Рон аж задохнулся от возмущения.
— Да как вы все меня вычислили? Я же был замаскирован лучше короля и принца!
— А король был на балу? — я даже забыл про яйца, что хотел приготовить.
— Не знаю, врать не стану. Но он каждый год выходил, и очень часто после этого всем было плохо. А принц был точно, я его узнал. — похвастался монах. — О! госпожа Ведьма! Злого вам утра.
Я повернулся и заметил Мирию, что сонная шла в нашем направлении. Она вяло махнула рукой и села на крайний стул.
— Доброго утра монах. — сказала она и взяв кружку со вчерашним чаем встала и пошла обратно в спальню.
— Да вы я погляжу, времени зря не теряли. — улыбнулся монах.
— Рон, следи за языком. Да мы не выспались, но только из-за одного плохого монаха, что будит добрых людей в столь ранний час.
— Ага. Я вот такой хороший, пришел поздравить вас с новым прекрасным днем, а вы вот так. — надулся Рон.
— Не злись добрый человек, что ж взять с такого монстра как я? — я разбил последнее яйцо в сковороду и посыпал все тертым сыром.
— Верные слова, рад, что ты встаешь на путь истины. А хлеба у тебя нет?….
Мы позавтракали с Роном вдвоем. Видимо Мирия вчера немного перебрала с выпивкой и не пожелала к нам выходить. Затем монах ушел, предупредив о скором приезде Пресветлой. Я почти сразу вспомнил о Шамане, который собирался уехать из города. Надо к нему зайти, мало-ли куда он поедет. Мирия все же вышла, но выглядела она не очень. Тошнило бедную. А пока она обнимала ведро, я вызвал Бориса. Птиц прибыл, словно мы заранее договорились.
— Борис все знает? — спросил я у ворона.
— Бор-р-рис все знает! Бор-р-рис умный! — ответил мне он.
— Мирия беременна? — Борис прислушался к себе, а потом уверенно-так кивнул.
— Дочь!
— Как дочь? А Густав? — спросил немного ошарашенно я.
— Вр-р-ремя не ждет. Выбор-р-р судьбы был сделан. Р-р-роли меняются. А ты дур-р-рак! — Борис махнул крыльями. — Идет Шут.
— Благодарю. И… Сам дурак. — пока Борис думал, что мне ответить, я стряхнул его с руки и пошел одеваться.
Шут действительно прибыл, как и в прошлый раз. Я уже ожидал его в беседке и подогревал разбавленное вино. Шут помниться любил это дело. Он как раз зашел и сел рядом.
— Доброе утро! — сказал я и наполнил деревянный кубок. — Держи.
— Не очень-то мне нравиться, что ты знаешь мои вкусы. — покривился он. — Но, тем не менее, Доброе утро….
— Влад. Просто Влад. Или Господин. — Шут хмыкнул.
— Ага, а я тогда грустный клоун. Это ведь ты вчера стражника убил? — спросил он у меня.
— Если знаешь, зачем спрашивать? — уточнил я и присел рядом.
— Сам себе уже не верю, все перепроверяю. Но думается мне, сейчас рассказывать станешь ты, а не я.
— Ну почему? Будем вести диалог…
Разговор первое время не клеился. Шут был настороженный, встревоженный и вообще нервный. Но после середины разговора и рассказа о его власти в Кампфе, как-то сразу расслабился, заулыбался. Мирия вышла к нам и теперь слушала сказку вновь, получая все новые сведения. Однако я закончил намного раньше, чем того хотел.
— Мельдор… — пожевал губами Шут. — Гнусный город. Но ты прав, если там наш брат его надо спасать. Ты можешь уехать с нами? — я покачал головой.
— Нет. Сейчас я на службе короля, но если я прав, то через пять-шесть дней я отсюда вылечу как пчела за медведем.
— Я с тобой. — серьезно сказала Мирия.
— А куда ты денешься? — удивился я. — Тебя на плечо и в путь, только вопрос — «куда»?
— Если ставить вопрос так, то я готов изменить маршрут и заехать в Мельдор. Но туда не менее девяти дней хода. — на перила беседки сел Борис и прислушался.
— Тогда не вариант. Скорее всего, он убежит из Мельдора как раз к вашему приезду. А вот куда он побежал дальше я не в курсе. Три недели он где-то слонялся, пока в Рыжики не пришел. Бред, мы обсуждаем вероятности и грядущее.
— Я могу попробовать погадать. — предложила Мирия, от чего Борис свалился с перил на лавку.
— Не стоит, правда, не стоит. Ничего там интересного. — погладил я жену по голове. — Шут, если у тебя есть возможность, задержитесь в городе, на пару дней, до прибытия Пресветлой, тогда вместе уйдем.
— Ага! Тебя послушать, так мы будем уходить тихо и без претензий местного духовенства. В чем я лично, сомневаюсь.
— Твоя, правда. Тогда Кампф, через две-три недели.
— Это годится. Мы пройдем Радонеж, а потом засядем в Рыжиках. Думаю, Алекса мы не пропустим.