Возможно, всему виной была карма — слишком сильно мы наступили на светлые пятки, а возможно это наша безалаберность, но факт свершился. Едва мы вышли за порог на достаточное удаление, к нашим стенам вышли войска нашего бывшего союзника с целью подмять город под себя. Наивные, эта крепость не пригодна для захвата сходу, этот город надо брать долго и с выдумкой. Коварные Люлюки, уважающие религию Тира высыпали с двух сторон города, возвели свои ударные машины, которые пугали наше население и стали пробивать наши стены. Благо мы успели вовремя, а Тихие еще на подходах сообщили нам о ситуации. Не все еще потеряно, не все лучники погибли в противостоянии, люди жаждут крови врага. А мы только рады — развернули полки и, не задерживаясь на долгие рассуждения, ударили сразу в два лагеря у восточной стены. Они нас, конечно, ожидали, но видимо плохо готовились или учились. Смяли мы этих узкоглазых да смуглых часов за пять, а их лидеров пленили в лучших традициях средневековых войн. У нас потери были не критичными, но солдатам нужен был отдых, а ведь это не победа, четыре лагеря были целы и могли ответить за своих товарищей в любой момент. Раненные сразу отправились в город, а из него мы получили очень злобное поступление головорезов и троллей. Стало легче.
Стас собрал диверсионный конный отряд лучников и поехал нервировать люлюков. Шут вернулся в город для организации новой обороны. Мы с Алексом остались при армии, в ожидании новой битвы.
— А представь на минуту, что нам сейчас в спину ударит Тесть Шута. — брякнул Алекс пока мы сидели в шатре с пленными командирами и ждали переводчика.
— Не только представил, но и уже морально приготовился к их встрече, как и Шут. — спокойно сказал я.
— А это как?
— А это «Квак». Сань, ты хоть понимаешь с кем мы в шатре? Не тупи, вдруг они понимают, что мы говорим и тупо запоминают?
— А мы их разве отпускать собираемся?
— Не собираемся, но тут рисковать нельзя. Пусть будет сюрприз. — я злобно улыбнулся и вынув из своей сумки корону Смерти, нацепил ее на себя и повернулся к пленным. Коса блеснула в моих руках, а пленники вздрогнули. — Ну что твари подбожные, кто тут может поговорить со мной? Отвечайте, пока есть время, я начинаю казнить…
На третьем убитом, голос подал следующий в очереди, запел как соловей, только толку от этого мало — знал он не много. Кто заказчик сего мероприятия или кто надоумил он не знал, так же он не знал дальнейшие планы верховного руководства, бесполезный в общем малый, я его отдал своим ребятам на улице, пусть поиграют с ним в новую игру — дуэль до смерти. Умер он в первые три минуты, кажется, я не следил за этим. Остальные же говорить отказались, так что легли в ряд с первыми. Алекс вышел к войскам, оставив меня наедине с собой и покойниками.
Наверно именно сейчас я и осознал власть своей короны в полной мере. Сидя напротив семи тел с пробитыми сердцами я неожиданно начал понимать, в чем суть этой короны. Знания, как тогда в Мельдоре начали посещать мою голову и раскрывать тайны моей силы и власти. Темная задолжала мне за два Храма и видимо так выплачивает свои долги. И в этот раз, Рона нет рядом.
Я резко поднялся и, взвесив свою косу, такую легкую и смертоносную и слил в нее свою силу, пропущенную через корону смерти. Да, я повелитель смерти, ее верный слуга и правитель Темного города. Теперь, мне нет смыла бояться нападения. С косы начала сочиться зеленая слизь, что щедро была разбросана по моим новым подданным — мертвым врагам. Тела павших в бою выгнулись дугами, едва я закончил свой темный ритуал, а затем они встали и приклонили свои колени перед моей властью. Мне даже не надо было ничего говорить, они уже сами знали свое предназначение — встать в мои ряды первыми. Семь холодных глаз смотрели на меня с немой злобой и жаждой службы, их души прокляты и им не будет покоя, пока они не выполнят мою волю, да и потом им надеяться не на что. Теперь же предстояло самое сложное — объяснить своим людям и Алексу, как это я сделал и буду ли я это повторять снова…
Страшное дело, люди моего войска приняли мою новую фишку с невероятным почтением и радостью, а вот Алекс меня начал доставать — «научи» и все тут. Детский сад, ей Богу.
Наверно это было жестоко, а может, я себя накручиваю. Накапливая свои силы, я щедро отдавал их мертвым воинам, обходя наших покойников из чистого уважения к их верной службе. А вот люлюки выли, словно коты на кастрации, когда наши войска, увеличившись на несколько сотен покойников, пошли на них. Крики ужаса, мольбы о помощи и яркие вспышки силы неизвестного мне окраса от их храмовников. Мы шли с новыми силами и намного большим энтузиазмом на противника всю ночь, вырезая их ряды и поднимая их вновь. Что там наши жалкие четыре тысячи? У нас будут миллионы! В этой войне я не стоял в стороне, начиная ощущать разницу между призванной силой и отнятой у живых. Я был вампиром в своей новой роли, самой смертью с ее оружием и ее короной. Борис кричал, призывал воронов и бросался на врагов, отвлекая лучников от своей работы. А мы шли вперед, не зная ни страха, ни жалости.