Рид схватил трубку.
– Да, – он поджал губы. – Это и случилось. Да, я уверен. Перед домом. Нет, мы никого не видели. Нет, это не как в те разы. Пуля пролетела в футе над моей головой. – Он поймал взгляд Джейн и вздохнул, а потом отпустил трубку. – Дуг приедет через двадцать минут.
– Такое бывало раньше? – Джейн жила в большом жутком городе, но в нее не стреляли.
– Не так. Но некоторые охотились недалеко от моего дома, – признался Рид. – Но никто не стрелял в дом.
– Ох, – вздохнула она. Ее грудь сдавило от реальности, разрезавшей надежду ножом с зубцами. – А я думала, что это совпадение.
Рид сжал ее руки. Его ладони согрели ее онемевшую плоть, пока он говорил то, что нужно было сказать. Слова прояснили ситуацию, прогнав все сомнения.
– Похоже, твой преследователь передумал. Он не хочет тебя похитить. Он хочет тебя убить.
* * *
Джейн скрестила руки на груди.
– Все еще не могу поверить, что Дуг не стал расследовать выстрелы.
– Он не отказался, – исправил Рид. – Он вытащил пулю из дома. Не его вина, что других улик нет.
– Он мог предпринять что-то ещё. – Она повернула голову и смотрела, как белый пейзаж проносится за окном. Они миновали зеленый знак, указывающий, что через три километра будет Гринвилль.
– Например?
– Не знаю. Я не коп. Но он мог хотя бы поверить тебе.
– Просто от меня годами были проблемы, – Рид тяжко вздохнул. – Не важно. Земля в лесу замерзла. Там нет следов шин или ног. – Он взглянул на Джейн и повернулся к лобовому стеклу. – Знаю, ты злишься, и я тоже терпеть его не могу. Но Дуг ничего не мог сделать. Стрелок уехал задолго до его прибытия, и мы ничего не видели.
– Знаю. – Но она все равно злилась. Джейн не хотела ехать домой с угрозой над головой. Сколько она проживет? Ее братья всюду будут ходить с ней. Она сбежала от похитителя, чтобы стать пленницей. Если того парня не поймают при очередном похищении. Она бы никому такого не пожелала.
Джейн уже знала, что такое жить с угрозой над головой долгое время. Шесть месяцев она ждала, и это было ужасно. Она не могла расслабиться ни на миг. Она переехала к Пэту, оставив квартиру, независимость и личную жизнь. С его женой и тремя детьми одна Джейн бывала только в ванной.
Она не могла так жить. Она надеялась уехать из дома Пэта. Отчаяние терзало ее грудь, боль была усилена мыслью о расставании с Ридом. Кто знал, увидятся ли они снова? С такой опасностью и вниманием, которые она принесла ему со Скоттом, она не могла оставаться в их жизнях, если они не найдут похитителя.
Рид замедлил грузовик, повернул. Джейн пришла в себя, а машина оказалась на местной дороге. Она тратила время, жалея себя. Лучше направить силы на попытки понять, кто на нее охотился.
Через пару миль они попали в торговый центр. «Шаманские штучки» занимали павильон в конце ряда из шести магазинов. Витрина была строгой, вывеска – с нарядным шрифтом, и магазин не выделялся из ряда других, мог оказаться магазином сувениров или одежды на Хэллоуин.
Колокольчик звякнул, когда они вошли. Внутри магазин не восхищал так, как ожидала Джейн. Вместо дыма и заклинаний здесь ярко горел свет. Тихие звуки флейты лились из колонок над головой. На аккуратных витринах продавались свечи, благовония и кристаллы. Какофония запахов ударила в нос Джейн, напомнила о магазине свечей. На полках стояли книги по оккультизму. Больше их было про природу, исцеление и гадание, а отдельным разделом были книги по астральной проекции.
– Чем могу помочь? – Женщина невысокого роста за шестьдесят поспешила из кладовой, и, пока говорила, вытирала руки о джинсы. Она выглядела слишком обычно, чтобы управлять таким магазином. Ни черной мантии, ни острой шляпы, ни бородавки. Она убрала прядь тонких светлых волос за ухо. От нее пахло не духами старушки, а лимоном и розмарином. – Я Эллен Дин.
– Вы – ведьма? – Грубые слова слетели с губ Джейн, любопытство подавило здравый смысл. Рид закатил глаза.
Эллен склонила голову и терпеливо улыбнулась Джейн, как учитель младшей школы.
– Не летаю на метле и не превращаю людей в жаб. Но мы с моей сестрой всю жизнь колдуем. Наш ковен встречается в центре престарелых. Я была библиотекарем в старшей школе. Мы с Глендой открыли магазин, когда я ушла на пенсию. Это куда веселее, чем шипеть на учеников и поправлять книги на полках.
– Мы пытаемся расшифровать кое-какие символы. И подумали, что эксперт в оккультизме может помочь. – Рид сгладил поступок Джейн поведением джентльмена. Его акцент стал сильнее, он вел себя очень вежливо. Старушка почти сияла, пока он знакомил их, включив очарование на полную и сжимая ее хрупкую ладонь с выступающими венами своими сильными руками.
«Лесть заведет куда угодно», – подумала Джейн, пока Эллен любовалась его красивым молодым лицом. Рид был горячим. И старушка не могла устоять.
Рид вытащил пять фотографий из кармана и разложил на стеклянной стойке.
– Да, давайте посмотрим. – Эллен взяла первую фотографию.
– Что это? – спросила Джейн.
– Торк. – Женщина указала на металлический круг указательным пальцем.
– Что?
– Это кулон. Их носили кельты и ещё некоторые другие европейские культуры в то время. – Эллен в стиле библиотекаря вытащила очки из кармана, надела их и включила свет у кассы. Она пригляделась к фотографии. – Выглядит как настоящий. Где вы его взяли?
– Это подарок. – Рид улыбнулся. Эллен улыбнулась в ответ.
– У него есть особый смысл? – спросила Джейн.
– Это символ благородного рода. Их носили воины. Этот выглядит как настоящее золото. Если это оно, то кулон принадлежал человеку высокого социального ранга.
– А у омелы есть значение? – Рид снова лучезарно улыбнулся.
Эллен покраснела, как сделала бы любая нормальная женщина.
– Омела была священной для кельтских священников, друидов. Она означала жизнь и плодородие. Наш обычай украшать дома омелой на Рождество пошел от традиции друидов срезать омелу на зимнее солнцестояние. Ее использовали во многих языческих церемониях.
– Ого, – Рид просиял. – Похоже, мы пришли в нужное место.
Бледные щеки Эллен с тонкой кожей покраснели, она указала на фотографию.
– Церемония зимнего солнцестояния не такая хорошая, как во время летнего. Погода в июне куда добрее к старым костям. Мы проводим весь ритуал нагишом, – она склонилась к Риду и зашептала. – В том и смысл.
– О, – Рид кашлянул. – Правда?
Нарисованные брови Эллен дрогнули.
– Это освобождает.
– Скорее всего. Звучит весело, – Джейн подавила смех. – Да, Рид?
Рид покачал головой, явно пытаясь стереть из воображения десяток стариков, танцующих среди деревьев, в чем мать родила.
– Не поймите меня превратно, сегодня церемония будет милой. Можете прийти к нам. – Само собой Эллен приглашала только Рида.
Улыбка Рида была безмятежной.
– Я думал, солнцестояние завтра?
– Мы начнем праздновать сегодня на закате. – Палец Эллен замер возле кулона. – Что это?
Рид склонился, чтобы посмотреть на фотографию. Их плечи соприкоснулись. Эллен хлопала ресницами за очками. Джейн хотелось закатить глаза. Но Рид хотел узнать информацию, так что работал с дамой безобидным и бесстыдным флиртом. Эллен будет о чем рассказать подругам за ужином.
– Хм. – Рид задумчиво сжал губы, посмотрел на хозяйку магазина пристальными зелеными глазами. – Мы не знаем. Какой-то хлеб или пирог. Он очень зернистый, чуть опален. И там торчат черные перья.
Эллен отвела взгляд от глаз Рида и сосредоточилась на фотографии.
– Вороны – знаки для современных шаманов. Темные знаки. Для древних кельтов вороны – это смерть.
На лице Рида мелькнула тревога.
– А хлеб?
– Полагаю, это овсяная лепешка или баннок, традиционное праздничное блюдо. Кулон, лепешка и омела указывают на Рождество или зимнее солнцестояние у шаманов или друидов. Но перья вороны. Не знаю, к чему они здесь. В этом нет смысла. Зимнее солнцестояние – время перерождения, выхода из тьмы к свету. Вороны означают тьму и плохую удачу. – Эллен подняла ладони, сдаваясь. – Кто знает?