– Он никогда не ошибается.
– Все бывает в первый раз. – Джейн хотела, чтобы он ошибался. Она хотела, чтобы настоящий Р.С. Морган жил в Таосе или вообще в другой стране. Например, в Перу. Она не хотела, чтобы в это был вовлечен сексуальный Рид Кимбелл.
Таня цокнула языком.
– Там что-то да должно быть. Ты же знаешь, Джейсон может учуять сенсацию как никто другой.
Разве это не было преуменьшением? Джейн сжала руль.
– Знаю.
– Так что поищи, подруга. Он уже хочет получить материал. Просил передать, что времени осталось мало.
– Он зло.
– Это точно. Но не переживай, милая. Дьявол однажды придет за его душой. – На линии послышался щелчок, Тане звонил кто-то еще. – Нужно идти. Береги себя.
Джейн бросила телефон на пассажирское сидение и выудила пачку «Тамс» (препарат от изжоги, метеоризма – прим. ред.) из сумочки. С Джейсоном она будто все время была на перекрестке. Но работая барменом и бухгалтером в таверне семьи, она никогда не заработала бы столько денег, сколько ей платил Джейсон. Ее попытки законно заниматься фотографией были сродни бегу хомячка в огромном колесе.
Одно было ясно. У нее не было времени ждать, пока Р.С. Морган сам её найдет.
Пять минут спустя появился город, и Джейн попала на гладкую дорогу. Потрепанная деревянная табличка сообщала, что Джейн прибыла в Хантсвилл, штат Мэн, население – 1 067 человек.
Холмы окружали город со всех сторон, создавая небольшую долину. За ними виднелись острые пики гор. Джейн проехала мимо домиков, которые жались все ближе друг к другу, а потом приблизилась к основному району и заметила заправочную станцию и супермаркет в одном лице. Она припарковалась и выключила двигатель с выдохом облегчения. Ее больной джип кашлял, гремел и сотрясался, и лишь потом притих. Дверца машины открылась от сильного толчка, и Джейн вышла на пустую парковку.
Ветер носился над асфальтом, чуть не выдернул дверцу из хватки Джейн. Она захлопнула дверцу, шею сзади стало покалывать. Ее как-то раз уже преследовали, и она знала это чувство, так что не хотела в этот раз игнорировать инстинкт.
Кто-то за ней следил.
Она огляделась. Ничего. За стеклом магазина был виден старик за кассой, но он сосредоточился на чем-то за стойкой, а не на Джейн.
Джейн развернулась. За парковкой покрытое снегом поле отделяло ее от густой лесной полосы. Что-то двигалось в деревьях, что-то высокое, худое и темное. Камера оказалась в ее руке раньше, чем она смогла подумать, и она сделала быстрые кадры края леса. У нее не было телеобъектива, но с разрешением в четырнадцать мегапикселей она сможет потом приблизить темный силуэт на ноутбуке.
Наверное, зверь. Но почему ей казалось, что за ней следят? Может, это был хищник. Но медведи ведь сейчас в спячке?
Она отогнала эти мысли. Это была просто паранойя.
Джейн заправила машину и поехала по направлению, которое распечатала с сайта гостиниц. Через пару минут, после небольшой остановки в пиццерии, где она взяла пару кусочков с собой, она подъехала к гостинице «Черный медведь», большому белому дому с блестящими черными ставнями. Небольшая электрическая свеча сияла в центре каждого подоконника, прямо над зеленью с красными лентами.
– Чем я могу вам помочь? – Хозяйка гостиницы средних лет была невысокого роста и полноватой, волосы отливали рыжим, почти красным. Старую мебель украшали мишура и остролист, на фоне напевал «Silent Night» Бинг Кросби. – Я Майя Браун, хозяйка.
– Джейн Салливан. Я бронировала номер. – Джейн подвинула свою кредитку на стойке регистрации в старом стиле.
Майя сверилась с ноутбуком.
– Вы у меня записаны на три ночи. Знаете, что посреди вашей остановки будет буря?
– Да.
– Хорошо. Что привело вас в наш город, мисс Салливан?
– Можно просто Джейн. Я – фотограф.
– О, это хорошо. У нас можно сделать много красивых фотографий. – Майя отдала Джейн ключ от комнаты – настоящий металлический ключ, а не пластиковую карточку. Майя крикнула через плечо. – Билл, помоги леди с ее сумкой.
Вошел крупный мужчина с опущенной головой, сутулясь. Ему было сильно за двадцать, и казалось, что кости были слишком большими для его тела. Он быстро взглянул на ноги Джейн. Его светло-голубые глаза были пустыми, а выражение лица было растерянным и робким, как у ребенка в первый день в детском саду.
Джейн попыталась улыбнуться.