Мы ещё несколько часов растаскивали людей по креслам и диванам, в надежде, что они скоро всё-таки смогут прийти в себя. Последним извлекли из кабины водителя грузовика и на машине Гены перевезли его в ближайший к выезду из деревни дом.
Потом мы с Геннадием ещё долго сидели на его прокуренной кухне, пили чай, хрустели сухарями, да разговаривали за жизнь. Радиоприёмник на столе потрескивал помехами, почти не давая полезной информации, вынуждая нас высказывать собственные версии о том, что это может быть за напасть и как события могут развиваться дальше.
Информация, услышанная нами по радио, действительно, не сильно помогла продвинуться в понимании, с чем мы столкнулись. Скорее окончательно запутала. Один из каналов дурным голосом фанатика вещал о каре божией и приходе судного дня. На другом диктор, монотонно бубня и запинаясь через слово, призывал население к спокойствию, уверяя, что правительство обязательно нам поможет, нужно только этой помощи дождаться. На третьем играла классическая музыка, добавляя ещё больше мрачной жути в происходящее. Остальные каналы вовсе не работали, выдавая в эфир нестройный шум помех.
Автолавка не приехала, и Геннадий надавал мне целый пакет продуктов, щедро распорядившись собственными запасами. Вечерело и я засобирался домой. Похоже, наступали не самые простые времена, которые лучше всего встретить в родных стенах, которые, как это хотелось думать, являются неприступной крепостью.
Мы с Геной договорились поддерживать связь по телефону, условившись созвониться завтра с утра. Мобильная связь работала, я для проверки дозвонился на трубку Геннадия с первого раза. Но при попытке набрать другие номера из записной книжки, я получал в динамике только разочарованные гудки дозвона.
На прощание мы пожали друг другу руки, и я, не удержавшись, хлопнул мужчину по могучему плечу, мол «держись давай». Понимаю, как ему сейчас не просто, но больше помочь тоже ничем не могу. Обязательно приеду завтра ещё раз, с утра, чтобы узнать, как тут дела.
Начался дождь, и я успел изрядно промокнуть, пока добирался до оставленной на окраине деревни машины. Забравшись в салон, прогрел двигатель, чуток пообсох и через несколько минут уже гнал автомобиль в сторону дома.
…
Я напряжённо всматривался в покрытое разводами от разбушевавшейся водной стихии лобовое стекло. Свет фар изо всех сил старался разогнать вечернюю мглу, но трассу было видно с трудом – за несколько минут дождь успел усилиться, мутной пеленой закрывая вид на дорогу. Автомобиль уже спустился с холма, осталось метров двести до поворота, как перед ним возник тёмный, широкий силуэт.
От неожиданности я резко ударил по тормозам, машину повело по скользкому асфальту, по инерции протащив на неожиданное препятствие. Удар был сильный – я успел разогнать тяжёлый внедорожник почти до восьмидесяти. Подушки безопасности не сработали, и я больно приложился лицом о руль, рассадив нижнюю губу в кровь.
Лосю, а я был уверен, что это именно неудачливое парнокопытное забрело из ближайшего леса на автомобильную трассу, тоже не сильно повезло. Бедную животину отбросило на обочину, прямиком в придорожные кусты.
«Твою ж мать. Лоси низко летают. Видать, к дождю…»
Надо выйти, проверить машину, а заодно и сохатую жертву автокатастрофы. Немного успокоившись и уняв предательскую дрожь в руках, я включил свет в салоне и посмотрел в зеркало заднего вида – губа припухла, но ссадина небольшая и почти не кровоточит. Обтерев лицо салфеткой, я выбрался из автомобиля, прихватив с собой фонарик и глубоко натянув на голову капюшон. Погода совсем не располагала к прогулкам и лазить по промокшим насквозь кустам под проливным апрельским дождём я долго не рассчитывал, ещё не хватало простуду подхватить. Учитывая безумные события дня, я собирался по-быстрому проверить сбитое мною животное, заодно посмотрев, не сильно ли пострадал чужой автомобиль.
Так… Бампер расколот, а правое крыло основательно вмято внутрь так, что задевает колесо. Стекло фары вдребезги, хотя сама лампа пока исправно светит. Больше повреждений не заметно, но кто его знает, что там внутри под металлом корпуса. Ладно, сегодня уже не до этого, а вот завтра при свете дня обязательно осмотрю машину внимательнее.
Судя по месту удара, невезучего лесного жителя отбросило куда-то сюда. Я поводил фонарём. Яркий луч выхватил из темноты сначала фрагмент придорожного столба, потом знак-указатель поворота. А вот и эти самые кусты за обочиной. Действительно: лежит, бедолага, пытается подняться.
«Твою ж мать!!!»
Волоски по всему телу встали дыбом, адреналин ударил в уставший от дневных событий мозг, едва не разорвав его в клочья. Мне мельком удалось разглядеть существо в придорожных кустах, и я инстинктивно попятился назад. То, что лежало у дороги и пыталось подняться, не было лосём. Это существо вообще мало походило на любое из известных мне земных животных.