- Вылечила, а то представь себе, стоит гном психованный, весь в кровище и драный, швыряется золотом, а глаза бешеные. Ну его в баню. Еще долбанет из-за какой-то паршивой мыши.
Я шел, нежно прижимая Фырку к себе, и думал: - Дура ты, это не какая-то мышь, это Фырка, мой самый лучший друг. Я знаю, о чем буду просить Неназываемого или Макарию, если вдруг, когда-нибудь снова увижу их. Я буду просить, нет, я буду умолять, чтоб у моей мохнатой подружки была возможность возродиться. Я буду обещать все, все, что в моих силах, я, даже стану скульптором и скую огромную статую, тому, кто выполнит мою просьбу, или выполню все, что они пожелают.
В голове зазвучал голос Неназываемого: - Тебя за язык никто не тянул.
Над Фыркой сгустилась, плюющаяся серебристыми молниями, маленькая грозовая тучка, обволокла мышку и растаяла.
Неназываемый продолжил: - Твоя мышка теперь будет возрождаться в точке респа, к которой ты будешь привязан, но...
-Чего, но...?
- В мертвых землях, почти рядом с местом, где ты принял бой, есть подземелье. Там должен находиться 'Божественный венец красоты'. Принеси его.
Я удивился: - А тебе- то он зачем?
Неназываемый помолчал, потом нехотя обронил: - Подарок.
Я снова удивился: - Ты же бог, и, значит, можешь все, просто бы забрал этот Венец, я то зачем нужен?
Неназываемый не ответил.
Что ж, долг платежом красен, надо, значит сходим и принесем этот венец.
- Да, и спасибо за Фырку, - запоздало крикнул я.
Я развернулся и направился обратно к хилке. Та испуганно смотрела на меня, хотя, я ее понимаю, стоит драный гном с мышью и сам с собой говорит. Я бы и сам, к такому гному, отнесся бы с опаской.
- Уважаемая, мне бы баночек с ХП, - обратился я к эльфе.
Та сжалась и как-то жалобно пискнула: - Сколько?
- Чем больше, тем лучше, да и самых больших.
Девушка, выгребла, по всей видимости, все банки, которые были у нее, и назвала цену. Я быстренько слазил на аукцион и сравнив цены, расплатился.
Теперь в резиденцию, подправлю броню, себе и Фырке, а потом туда, опять в эту пустыню. Посмотрю, чего там и как, а потом... Обещания надо выполнять... Влетев в резиденцию, я метнулся к горну, попутно, подкупая на аукционе материалы. Первым делом, я подправил кольчужку Фырке, отдал ей и добавил две банки ХП, со словами: - Куда хочешь, туда и убирай, но чтоб всегда были, закончатся, пищи мне.
Фырка согласно пискнула, и баночки были моментально куда-то заныканы.
- И, еще, видишь, что жизнь заканчивается, вали куда нить подальше, может, ты и возродишься, но беречься все равно надо.
Фырка опять пискнула.
Я снял с себя свою дрань и скептически ее оглядел, эх, были бы доски из мифрила, такого бы вида не было - некоторые доски были продраны насквозь, некоторые смяты, как-будто их делали не из холодной гномской стали, а из голимого картона. Ну за неимением гербовой, пишем на обычной. Я еще раз вздохнул, глядя на это печальное зрелище и принялся ковать.
Починив доспех и одев его, я подозвал мышку, дождался, пока она запрыгнет в свою коробочку и открыл портал, сразу войдя в скрыт.
Пятачок из утоптанного с кровью песка остался, а вот лута уже не было.
Я резко сместился в сторону, присел и стал наблюдать. В окрестностях было тихо. И где же эти уроды прячутся?
Фырка вылезла и заводила носом, принюхиваясь, потом коротко пискнула.
- Да, понял я, что нет этих козлов, понял - прокряхтел я, принимая привычное вертикальное положение. Не, все-таки поза орла хороша только в одном случае, а случаи такие здесь не предвидятся.
Я открыл карту и задал направление на указанное подземелье.
Двигались мы сторожко, я не выключал скрыт, а Фырка, бежала впереди, время от времени, останавливаясь и принюхиваясь к воздуху. Часа через полтора, Фырка насторожилась и замерла. Я чуть пригнулся, потом, немного подумав, лег на живот и пополз, изображая большого беременного таракана. Только лапок меньше, зато маскировка резко увеличилась.
Мы, поползли к верхушке бархана, причем Фырка ползла гораздо грациозней, но это потому, что ей, в отличии от меня, ничего не мешало.
Гномы, вообще не рождены ползать, мы гордые существа и всегда ходим прямо, ну, правда, за исключением, маленького перееда особой настоечки.
Подползли, затаились. Я глянул вниз и спешно закрыл себе рот рукой, чтоб не вырвались слова, которые в приличном обществе не произносят.
Внизу был вход в подземелье и море этих кровососущих. Да и на месте они не стояли, то один выбегал из подземелья, то другой. Отдельные тройки, вдруг, срывались и на большой скорости уносились в пустыню. Сколько же их тут... И как я их укладывать то буду. Зато столько лута, аж мой гном зашевелился.