Надо сказать, что к этому моменту летчик уже успешно выполнил немало ответственных заданий, с особой точностью поражая железнодорожные станции, заводы, аэродромы и скопления войск противника, а также зарекомендовал себя хорошим тактиком. Не случайно данный налет на столицу был не похож на все предыдущие. При подходе к линии фронта «Хейнкели» набрали большую высоту, не были замечены постами ВНОС, а достигнув цели, начали плавно планировать к ней с приглушенными моторами. В результате в Москве даже не объявили воздушную тревогу, а зенитная артиллерия открыла огонь уже после появления осветительных ракет и взрывов бомб. Причем сбрасывались они с большой точностью, поразив 4 предприятия и 4 жилых дома, расположенные бок о бок с ними. «ЗА вела заградительный огонь, так как самолеты противника летели на высоте, не досягаемой прожекторами, – сообщал журнал боевых действий 1-го корпуса ПВО. – Израсходовано снарядов 85-мм – 910, 76-мм <…>[34].
Прожектора делали поиск, но ввиду большой высоты полета противника целей освещено не было. Ночники действовали и сделали 36 самолето-вылетов. Встреч с противником не было». В общей сложности эскадрилья Бётхера сбросила 20 фугасных и около 160 зажигательных бомб. 4 человека было убито и 20 ранено. Не понеся потерь, в 01.50–02.00 бомбардировщики KGr.100 приземлились в Бобруйске, как бы показав всем, почему эта авиагруппа считалась элитной[35]. А вот III./KG26 «Лёвен» потеряла в этот день Не-111Н-6 W.Nr. 4122. Весь экипаж погиб. К сожалению, в немецких документах отсутствуют какие-либо подробности о районе и причинах его гибели.
Как видим, зенитная артиллерия даже толком не успела пострелять (немцы отметили «слабый зенитный огонь»), зато подбила 6 аэростатов заграждения. Тем не менее и этот налет не постеснялись объявить «отбитым», а в журнале боевых действий 6-го иак и вовсе скромно указали, что ночью «противник одиночными самолетами под облаками производил полеты в Московской зоне ПВО»…
Днем 2 октября была относительно хорошая погода, хотя стояла плотная облачность на высоте 200–600 м. С раннего утра до позднего вечера «Штуки» из StGl и StG2 «Иммельман», Hs-123 и ВМ09Е из II.(Sch)/LG2, Bf-llOE из SKG210 наносили удары по позициям советских войск, командным пунктам и узлам связи, а также аэродромам ВВС Западного и Резервного фронтов. Одновременно с этим Не-111 из II. и III./KG4 «Генерал Вефер», KG53 «Легион «Кондор», III. /KG26 «Лёвен», I./KG28; Ju-88A из KG3 «Блиц» бомбили железнодорожные узлы, мосты, шоссе, скопления советских резервов в ближнем тылу.
Аэродромы 6-го иак в первый день немецкого наступления избежали ударов, а над глубоким тылом действовали в основном самолеты-разведчики. Младший лейтенант Иванов из 27-го иап сбил Ju-88. Еще один Ju-88 был кем-то сбит в 45 км севернее Ярцево. Летчики 233-го иап, действовавшие с аэродрома Наумово, заявили о 3 сбитых самолетах при потере одного своего. В тот же день 20 И-153 из 120-го иап срочно перебазировались в Ржев, откуда совместно с ржевской группой 34-го иап нанесли первый вылет на атаку наземных целей. «Чайки» бомбили и обстреливали танки и бронемашины 3-й танковой группы в районе к югу от Белого. Всего было выполнено 243 вылета. Для сравнения: ВВС Западного фронта в этот день выполнили 112 вылетов, а ВВС Резервного фронта – всего 30. При этом большая часть вылетов в сложившейся обстановке выполнялась на атаку наземных целей.
По немецким данным, в районе Медыни зенитным огнем был сбит Не-111Н-6 W.Nr. 5349 из 8-й эскадрильи KG53 «Легион «Кондор». Его экипаж числится пропавшим без вести. 9-я эскадрилья KG26 «Лёвен» потеряла в этот день 2 своих самолета – Не-111Н-5 W.Nr. 3596 и Не-111Н-6 W.Nr. 4429. Из 10 членов обоих экипажей 4 числятся пропавшими без вести (это указывает на то, что один самолет был сбит над советской территорией), 1 убит, 4 ранены. К сожалению, как и накануне, никаких подробностей про обстоятельства их гибели нет… Что касается Не-111Н-5 W.Nr. 3986 «1T+EL» из 3./KG28, то его сбил истребитель, точный район не указан, все члены его экипажа погибли. Еще 2 Do-17Z-2 потеряла 9-я эскадрилья KG3 «Блиц». Сплошная линия фронта отсутствовала, так как из 8 немецких летчиков 3 попало в плен, 1 пропал без вести, а остальные 4 смогли скрыться в лесах и потом выйти к своим наступающим частям.
В ночь на 3 октября германские бомбардировщики KG4 «Генерал Вефер» наносили удары по различным целям в Подмосковье. В частности, был совершен массированный налет на железнодорожный узел в Вязьме. В 20.17 в Москве была объявлена воздушная тревога, продолжавшаяся до 01.00. При этом зенитная артиллерия вела заградительный огонь, израсходовав 14 тысяч снарядов, который велся практически вслепую (прожекторы не использовались из-за низкой облачности). В результате было сбито 33 аэростата заграждения, поднимавшихся (из-за сильного ветра) на высоту 2–2,5 км. По совпадению немецкие экипажи при отсутствии огней прожекторов, видимо, цель опять не нашли. Во всяком случае, издание «Зольдат им Вестен» на следующий день сообщило, что «в ночь на 3 октября бомбардировщики нанесли эффективные удары по военным объектам в Москве, а также крупному военному заводу юго-восточнее Харькова».
35
Мало кто знает, что в люфтваффе существовало два разных понятия— feindflug (вылет против врага, иными словами – боевой вылет) и frontflug (фронтовой вылет). Например, фронтовым вылетом в метеорологической авиации считался не один фактический полет, а таковой общей продолжительностью до четырех часов. Боевой вылет продолжительностью от четырех до восьми часов оценивался как два фронтовых вылета, а свыше восьми часов – как три фронтовых вылета. Таким образом, фактическое число вылетов в метеоразведке было, как правило, значительно меньше, чем засчитанных в качестве боевых вылетов. Аналогичная картина была и в разведывательной и бомбардировочной авиации. Полеты над глубоким тылом противника на полный боевой радиус, как правило, продолжались свыше 4 часов и засчитывались за два фронтовых вылета, а в редких случаях (свыше 6 часов) и за три. В данном случае, поскольку расстояние от Бобруйска до Москвы составляло около 600 км, продолжительность боевого вылета того же Бётхера составила 5 ч 04 мин. И ему было засчитано 2 фронтовых вылета. На следующий день во время налета на аэродром Орел продолжительность вылета составила 4 ч 42 мин, поэтому Бётхеру снова засчитали 2 frontflug, как и за налет на железнодорожный вокзал в Курске утром 4 октября (4 ч 54 мин). В транспортной авиации наблюдалась обратная картина, к примеру, полеты в котлы на снабжение окруженных войск засчитывались как один фронтовой вылет за два фактически боевых вылета (туда и обратно). При вручении наград и почетных кубков в люфтваффе учитывались оба показателя, но первичным было именно число frontflug.