Пса в холле уже не было, Павел постоял, потом спохватился и бегом бросился вниз. Дверь в его тайную комнату была открыта, то есть не была заперта. Здесь никаких следов не было, а он-то отлично помнил, что запирал дверь на ключ. Мрак неистово и беззвучно лаял, показывая, что кто-то был в этой комнате.
Павел стоял у двери, не обращая внимания на пса, глядел на Ангела и злился, что его утро наедине с совершенством опять испорчено.
Тут ему показалось, что между белых роз просматриваются капли крови. Быстро подошел — между роз виднелись ярко покрашенные ногти девушки, в отвратительно ярко-красный, кровавый цвет. Павел от огорчения закрыл глаза, чтобы не видеть этого непотребства. Ангел, а ногти как у шлюхи. Он опять ошибся! Эта девушка не могла быть Ангелом, он вспомнил, как развратно она кокетничала с ним в машине. И развратное красное белье, с трусами стрингами.
Недостойные, гадкие самки! Он так старается очистить их души от грязной жизни, спасти любой ценой, а они…
Павел выпрямился, так, нужно взять себя в руки. Если его жена Карина была здесь с кем-то, нужно как-то убедить их, что всё что они видели, фарс и мистификация, игра. А значит ему срочно нужна девушка, которую можно выдать за эту, Дашу, что ли. И второе, нужно срочно избавиться от трупа. И хоронить в подвале не вариант, тем более, эта Ангелом не была. И действовать нужно быстро, неизвестно, что предпримет эта парочка шпионов, хорошо, что еще не вызвали полицию ночью, когда он так безмятежно спал.
Маньяк снял тело с алтаря, оно было малоподвижным и тяжелым, началось трупное окоченение. Вывезти тело под видом спящей девушки не получится. Он принес одеяло с кровати, завернул тело и плотно обмотал скотчем, ноги пришлось чуть согнуть, чтобы тело поместилось в багажнике. Через внутреннюю дверь перетащил тело в гараж, засунул в багажник джипа, сверху прикрыв всяким хламом, пакетами с мусором, куда сложил все розы. Вспомнил, вернулся в спальню и собрал одежду Даши, горько хмыкнув над ярко — красными стрингами. Он был слеп вчера, такое бельё Ангел бы не одела.
Выехал со двора осторожно, оглядывая окрестности. Мрак стоял в стойке, как будто что-то нашел. Ничего необычного поблизости не было, вышел из машины, посмотрел на следы на дороге. Следы его машины были перекрыты следами мотоцикла, Павел немного прошел по следам — на глине было хорошо видно следы двух человек, и мотоцикл почему-то катили.
Утро было прохладным, чуть туманным, и если вблизи никого не было, рассмотреть его издалека могли вряд ли. Павел поехал по дороге к трассе, там немного проехал в сторону города, потом развернулся и поехал обратно, километров через пятнадцать дальше от поворота на его заимку, был еще один съезд на гравийку. Эта дорога вела в заброшенный карьер, много лет стоящий заполненным водой. Дорога была сильно заросшей, местами тонкими деревцами, чтобы не поцарапать машину, приходилось выходить и ломать деревца. Руки были грязными и липкими от смолы, время утекало, и мужчина сильно злился.
Наконец-то показались бугры изрытой породы в начале карьера, здесь надо было быть осторожным. Павел вышел, быстрым шагом пробежался по округе, стенки карьера были местами отвесными, и подъезжать на машине было опасно. Не ясно, что здесь добывали, но откосы местами были оплывшими и ненадежными. Пришлось тащить тело девушки на руках, потом он собрал камни вдоль дороги, которые хотел положить внутрь свертка.
Ломая ногти, рвал скотч, ругая себя последними словами, в машине не было ножа, кое-как удалось натолкать внутрь свертка камней. Тащить потяжелевший узел было невозможно, и он просто покатил его к обрыву.
Столкнув сверток, разогнул занывшую спину, и, выравнивая дыхание, смотрел, как уходит в воду не удавшийся ангел. Воздух, скопившийся внутри синтетической набивки одеяла вышел громким, протяжным бульком, что привело его в сознание. Нужно было спешить.