Все снова под обаянием Бреклея, сомнения! и колебания исчезли. Бреклей слегка повышает голос: «Весь воздушный флот идет немедленно в атаку против французских сухопутных войск. Под облачным покровом, на самой низкой летной высоте. 3-я эскадрилья к западу от железной дороги Невиль — Мейден — Ньютон, 4-я эскадрилья к востоку. Отряды и самолеты растянуть широким фронтом. При первом полете сбросить бомбы на сомкнутые войска, батареи и танки. Затем поворот кругом и атака посредством автоматических пушек и пулеметов на каждую встретившуюся цель. Повторный облет всего района. Особенно важно в первую очередь ликвидировать французские зенитные батареи. Я лечу во главе 3-й эскадрильи».
Наступила пауза. Все стоят неподвижно. У всех в глазах доверие и твердость.
— «Друзья! Я знаю, чего я сегодня требую от вас. Но это необходимо. Мы — последний резерв Англии, Исход войны зависит от нас, от нас одних. Для нас, летчиков, нет ничего невозможного».
Он вскинул руку и посмотрел на часы.
— «Отлет в 10 час. 38 мин. До свидания».
Воздух наполняется мощным гудением самолетов. Эскадрильи сомкнутым строем рулят одновременно против ветра, отрываются от земли. Винты разрезают влажный воздух.
Генерал Бреклей стоит в командной рубке флагманского самолета и быстро диктует краткий радио-приказ остальным десяти эскадрильям. Он не оставляет в тылу никого. Бреклей ставит на карту весь воздушный флот. Весь флот должен участвовать в сражении. Никаких половинчатых решений!
Бреклей облегченно вздыхает. Дело сделано. Приказ, который он должен был отдать, как командир, отдан. Теперь, как и все, он только летчик, боец. Он стряхнул с себя тяжелое состояние, и вдыхает полной грудью запах сырой земли, перемешанный с соленым морским ветром. Дождь перестал, но обрывки облаков проносятся над землей на высоте 100 м. Над ними закрывает мрачным серо-синим покровом все небо плотный слой тяжелых туч.
Как хорошо лететь так низко над землей, раскинувшейся в мирном покое! Сочной зеленью сверкают луга, широкими волнами колышатся зреющие нивы. Серебристые ивы склоняются под ветром. В тени старых деревьев — крестьянский двор. Синий дымок вьется из трубы. Разлетаются гуси, испуганные шумом мотора. Из-за угла выбегает собака, стараясь догнать самолет. Женщины и дети машут ему руками.
Бреклей чувствует себя гордым и свободным. Теперь он снова вождь и командир. Теперь он на вершине жизни! Отсюда одна дорога — вниз. В неизвестность, к смерти? Пусть! Все лучше, чем быть генералом мирного времени, медленно стареть, болеть, постепенно умирать. Нет! Смерть летчика, как часто он смотрел ей в глаза! Главное — быть готовым ко всему.
Взор Бреклея рассеянно устремился вдаль. Но через секунду, Бреклей уже овладел собой, недовольно стряхивал мрачные предчувствия и мысли. Эскадрильи пролетели над Невилем, там впереди фронт, неприятель. Местность почти не тронута, не видно глубоких воронок, траншей. Совсем не похоже на Фландрию, когда он пролетал над нею юным лейтенантом. Как это было давно! Странно, картина внизу совсем мирная. Надо пристально вглядеться, чтобы кое-где заметить отдельные воронки или черные дымки на земле, бледно-желтые искры за лесом, вспышки в жерлах орудий.
Бреклей оглянулся. За ним штурмовой колонной следуют эскадрильи. 5-я и 6-я уже присоединились/ к колонне.
Последняя радиограмма флагманского корабля звучит, как призыв:
«Англия ждет, что каждый выполнит свой долг.
Бреклей».
Совсем близко появляются первые облака разрывов французских зенитных батарей.
Французская контратака на высотах по обе стороны Мейден — Ньютон началась с 10 час. 15 мин. 90 легких танков вместе со свежими пехотными частями быстро прорвали передовую линию англичан и проникли уже до линии батарей.
Вдруг раздается отдаленный шум моторов. Он уже совсем близко. На фоне серых туч появляются огромные тени. На высоте от 100 до 200 м летят 70 самолетов Г. Земля дрожит от работы 280 моторов. Ураганный огонь 14000 двадцатипяти-килограммных бомб потрясает французские линии. Французские зенитные орудия открывают бешеный заградительный огонь. В воздушном, пространстве сверкание и грохот. Две гигантских машины позади флагманского самолета врезаются в землю. Прямое попадание снарядов. Но брешь быстро заполняется. Неудержимо, как могучие волны, приближаются воздушные чудовища. Французская пехота прячется в воронки, прижимается к земле; никто не думает о том, чтобы направить вверх пулеметы. Под самыми самолетами с воем и треском, брыжжа осколками, рвется огневой вал бомб. Все покрывается дымом. Французские зенитные батареи замолкают.