А вот Гаффар представлял третью группу, имевшую емкое и понятное название «исполнители». Спокойные, добропорядочные люди, никогда не вдававшиеся в тонкости политики, придворных интриг, и воспринимавшие войну, как нечто временное, отвратительное. Любое порученное дело исполняют аккуратно и в срок; на них всегда можно положиться. Эти люди попадали под знамена полевых командиров в исключительных случаях: когда противник убивал близких, когда становилось невозможно продолжать налаженную и обыденную жизнь. Впрочем, не смотря на отсутствия стойких и глубоких политических убеждений, воевали они неплохо, ибо по природе своей воистину являлись отличными исполнителями.
И сделав для себя окончательный выбор, капитан взялся готовить Гаффара с Дарвешем к первому боевому заданию.
Почему для себя? Да потому что последнее слово, к сожалению, оставалось не за ним. Подготовленных его стараниями специалистов потом протестирует главный военный советник. А закончится все вердиктом пакистанского бригадного генерала Мохаммада Юсуфа, всецело отвечавшего за подготовку расчетов «Стингеров» для афганской оппозиции.
Глава третья
Афганистан, район джелалабадского аэродрома
Июнь-август 1986 г
Группа подходит к транспортному самолету.
С минуты на минуту должна прозвучать команда на погрузку. А пока бросаем на траву шмотки; кто-то отходит на положенное расстояние и шуршит сигаретами… Старшие товарищи выглядят поспокойнее, остальные оживленно обсуждают предстоящий перелет и скорое знакомство с загадочной азиатской страной, увязшей в хаосе затяжной гражданской войны…
Однако, к огромному неудовольствию рвавшейся в бой молодежи, транспортный Ил-76 вылетает вовсе не в Афган. Через полтора часа его шасси мягко коснулись бетона взлетной полосы Кагана. И близ красавицы Бухары прохоровцам придется прожить целых две недели.
Ездить на экскурсии и любоваться средневековой архитектурой тоже будет некогда: под руководством опытных инструкторов Армейской авиации пилотам предстоит осваивать полеты над горно-пустынной местностью. Две недели каждодневных, изнурительных тренировок: полеты на практический потолок, посадки на высокогорные площадки, бомбометание и стрельба из всех видов бортового оружия с различных высот и маневров…
Но вот, наконец-то, наступает долгожданный момент. По окончании двухнедельной подготовки эскадрилью Сергея Васильевича Прохорова перебрасывают на аэродром базирования Джелалабад, где авиационное подразделение вливается в состав 335-го Отдельного боевого вертолетного полка ВВС 40-й Армии.
Дже-ла-ла-бад. Какая-то особенная песня на восточный мотив звучит в этом слове, не правда ли? А в переводе это красивое слово означает «Обитель великолепия». Город основан в шестнадцатом веке нашей эры легендарными правителями династии Великих Моголов: Бабуром и его внуком Джель-ад-дином Акбаром. Город раскинулся среди оазисов, где выращивают апельсины, рис, сахарный тростник — неудивительно, что эти края были выбраны для строительства столицы древнего царства Гандара.
Современный Джелалабад мало походит на зимнюю резиденцию королей. Стратегически важный торгово-транзитный узел на оси Кабул-Пешавар. Около ста тысяч жителей. Крупная гидроэлектростанция, ирригационный комплекс, университет и аэродром с неплохой бетонной полосой длиною в тысячу шестьсот метров; по соседству с ВПП — модули и столовая для летно-технического состава, штаб полка с СКП и даже импровизированный кинотеатр под открытым небом с экстравагантным названием «Булыжник». А почему бы и нет? Люди везде хотят жить по-человечески, потому и обустраивают свой быт как могут.
Последние штрихи уже привнесли советские летчики, постепенно создавшие на территории заштатного аэропорта крупную военную базу. Однако эти детали ни сколь не изменили общей картины и не испортили восточного колорита.
Да, мы считали Джелалабад ключевым населенным пунктом. Здесь сходились все дороги, ущелья северо-западных гор, долины. Здесь постоянно дислоцировались 11-я афганская дивизия, 66-ая бригада спецназначения ГРУ, 1-ая афганская бригада погранвойск. Ну и, конечно же, наш 335-й боевой вертолетный полк с частями обеспечения.
В небольших комнатах модулей, собранных из деревянных щитов, разместились по двое: командир экипажа и летчик-оператор. Я, конечно же, разделил временное жилище со своим штурманом звена Валерием Мешковым. Незадолго до командировки в Афган его жена родила сына, и теперь все стены помещения пестрят фотографиями малыша — замечательного пацана с озорными огоньками в огромных темных глазах. Валерка — коренной волжанин; окончил Сызранское училище на три года позже меня. А познакомились мы лишь после его назначения в мой экипаж. Простой и отзывчивый парень с мягким, покладистым характером. Не смотря на разность наших характеров, мы прекрасно находим общий язык и проблем в общении не испытываем. Выполняя полетные задания, понимаем друг друга с полуслова.
Завершив обустройство в модулях джелалабадского аэродрома, мы опять с головой погружаемся в подготовку: изучаем района предстоящих боевых действий и особенности полетов в новых условиях, знакомимся со свежими разведданными. Учитывая реальность боевой обстановки, каждому офицеру выдают пистолет, ЗШ (бронированный защитный шлем, — примечание авторов), укороченный автомат Калашникова, фляжку и специальный комплект НАЗ-И, включающий жилет с множеством карманов для боеприпасов, сигнальных ракет, гранат, индивидуальной аптечки и аварийной радиостанции. При необходимости нам разрешалось брать на борт вертолета ручной пулемет и ящик гранат.
Получая на оружейном складе все эти причиндалы, я не удержался — вырядившись в жилет и рассовав по его бесчисленным загашникам боеприпасы с оружием, ворчу:
— Если мой экипаж собьют над территорией небольшого враждебного государства, то мы с оператором устроим крупный вооруженный конфликт.
— И продержитесь не меньше недели, — хохотнув, добавляет Генка.
335-й Отдельный полк, как и множество других авиационных полков группировки, комплектуется «переменным составом», то есть сменявшими друг друга подразделениями, прибывающими из различных гарнизонов Советского Союза. Всего в полку насчитывалось две эскадрильи «зеленых» — так мы называли транспортные Ми-8, и две эскадрильи «полосатых» — боевых Ми-24.
Данные типы вертолетов являются основными в Армейской авиации. Вроде бы, оба имеют одинаковую классификацию «транспортно-боевой», но задачи, меж тем, выполняют разные. Что ни говори, а на не обремененной огромным весом брони «восьмерке» куда удобнее перевозить десант и грузы. А на хорошо защищенной и имевшей мощное вооружение «двадцатьчетверке» — наносить штурмовые удары по противнику. Однако это не означает, что кто-то из вертолетчиков рискует больше, а кто-то меньше — сложностей в многогранной летной работе достает и тем и другим.
Так «транспортники» — летчики Ми-8 или Ми-26, как правило, имеют лучшие навыки полетов в сложных метеоусловиях, на зубок знают схемы и особенности заходов на посадку на большинстве крупных аэродромов. Умеют быстро рассчитать предельный взлетный вес для посадки на высокогорную площадку. Безошибочно определяют необходимый запас топлива и грамотно оценивают погодные условия по маршруту.
Летчики боевых Ми-24 прекрасно владеют оружием вертолета и без труда уничтожают цели как одиночно, так и в составе группы. Отлично летают на предельно-малых высотах и умеют провести скрытную разведку. Частенько используют сложный пилотаж; держат в голове все тактические приемы своих сухопутных войск и войск противника. Обладают отменной реакцией, и решения в полете принимают молниеносно.
Распорядок дня боевого вертолетного полка отличается суровой размеренностью. Стартует он с рассветом, означавшим готовность экипажей выполнить любую из поставленных командованием задач, а заканчивается поздним вечером.
Ранним утром — за полчаса до наступления светлого времени (летом в половине пятого, а зимой в половине шестого), одним из заместителей командира полка проводятся предполетные указания. И начинается дневная круговерть: часть экипажей отправляется на вылет, часть несет боевое дежурство; кто-то занимается подготовкой авиационной техники, а кто-то сидит в классах и штудирует теорию…