— Или зависит, — предположил Парсек.
— Надо узнать, — решительно сказала Ольга. — Поехали за ними!
— Уверена? — спросил Парсек, удивленный таким поворотом событий.
— А ты не думаешь, что она, например, его шантажирует?
— Почему ты так решила? — Парсек растерялся.
«Неужели ревнует?» От этой мысли на душе заскребли кошки. Парсек где-то слышал, что женщины в процессе совместного сосуществования привязываются к мужчине без всяких чувств и у них возникает потребность в материнской заботе. Еще он изучал стокгольмский синдром, описывающий защитно-бессознательную травматическую связь, возникающую между жертвой и агрессором в процессе захвата или похищения. Это когда под воздействием сильного шока заложники начинают сочувствовать своим захватчикам, оправдывать их действия и в конечном итоге отождествляют себя с ними, перенимая их идеи и считая свою жертву необходимой для достижения «общей» цели. В случае с Ольгой шоком можно считать угрозу тюремного срока и навязанное Кузиковым сожительство.
— Разве не видишь, как он перед ней лебезит?
— Просто он смертельно боится, что она узнает о его жизни на две семьи, — сделал вывод Парсек, размышляя над странным поведением любимой.
— Какая у нас семья? — возмутилась Ольга. — Сволочь! Я просто терпела его. Жить не хотела! Каждое утро как мантру повторяла: пусть такая жизнь, зато на свободе! Хотя…
— Что? — поворачивая вслед за машиной Кузикова, спросил Парсек.
— Не было бы сестры, которая без меня просто не выживет, наложила бы на себя руки…
— Ну, это ты, мать, брось! Еще буду думать, что ты склонна к суициду.
— А разве не все равно, какие у твоей девушки недостатки? — спросила она, вытирая набежавшие слезы.
— Какие у девушки — без разницы, а вот если они передаются по наследству детям, — он улыбнулся, — это плохо.
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами и тихо спросила:
— Ты что, сделал мне сейчас предложение?
— Да! — почти крикнул он, не сводя глаз с катившей впереди машины Кузикова. — Ты согласна?
— Боюсь проснуться, — призналась Ольга.
— Рядом с Кузиковым! — добавил Парсек и рассмеялся.
От детского сада Вадим поехал в частную клинику, где и оставил жену.
— А здесь у него кто? — уже с нескрываемой злостью, спросила Ольга, глядя на двухуровневый коттедж среди сосен.
— Я здесь не был, — признался Парсек.
— Как я поняла, отсюда он поедет на работу, — задумчиво проговорила она.
— Думаю, да, — согласился с ней Парсек, глядя на то, как поползли в стороны створки ворот и со двора выехала уже знакомая ему «Мазда».
— Перегороди ему дорогу! — Ольга схватила Парсека за руку. — Я ему сейчас за все…
— У меня другие планы, — перебил ее Парсек, провожая взглядом автомобиль конкурента.
— Что ты задумал? — испуганно спросила Ольга, когда он затормозил перед только что закрывшимися воротами, из которых выехал Кузиков.
— Хочу подготовить ему возвращение, — сказал Парсек и выбрался из-за руля.
— Слушаю вас, — искаженный динамиком женский голос наводил на мысль, что его обладательница никак не может быть очередной супругой Вадика. Парсек растерялся. На такой случай у него не было никаких заготовок, и он ляпнул первое, что пришло на ум:
— Мы из природоохранного комитета области…
— Чем обязана «зеленым»? — с иронией спросила женщина.
— Мы не «зеленые». — Парсек оглянулся на машину, рядом с которой стояла Ольга. — Скорее, розовые, пышущие здоровьем. А если серьезно, инспектируем загородные домовладения с целью проверки сигналов, поступающих от граждан.
— И чем они обеспокоены?
— Говорят, что владельцы вилл и коттеджей ликвидируют по своему усмотрению оказавшиеся на их территории деревья.
Он уже не надеялся, что впустят. Более того, не был уверен, что такой комитет вообще существует. Даже если он и есть, то документов, подтверждающих, что они действительно работают там, у визитеров нет. Но щелкнул замок, калитка открылась, и пред ним предстала статная дама, как две капли похожая на жену Вадима. Только старше лет на двадцать. «Теща, — догадался он. — Возможно, это даже лучше».
— Проходите, — пригласила она грудным голосом и посторонилась.
— Как мне к вам обращаться? — спросил Парсек, дожидаясь, пока женщина закроет калитку.
— Валентина Евгеньевна, — представилась она. — Хотя вы должны знать, к кому идете.