Восьмерки на боевом дежурстве считались сменами. Первая смена, находившаяся в дежурном домике, через два часа переходила в третью, вторая — в первую, третья — во вторую. По сигналу с КП готовность № 1 занимала первая смена. Ночью дежурило звено, принцип смены сохранялся для одиночных экипажей.
Восьмерка после взлета чаще всего заполняла зону барражирования над основным объектом прикрытия — электростанцией на реке Ялуцзян (река в переговорах по радио называлась лентой). Звенья располагались в два яруса. О приближении противника командный пункт информировал по радио. Первыми в контакт с «мигами» входили «сейбры», которые стремились связать их боем и обеспечить беспрепятственный проход к объекту удара своим истребителям-бомбардировщикам. Основная борьба с последними возлагалась на зенитную артиллерию, батареи которой размещались на подступах к электростанции. Звено «мигов» из верхнего эшелона выдвигалось навстречу противнику, запасаясь высотой и скоростью для вступления в бой на выгодных условиях.
5. Что черпалось из опыта?
Ближний маневренный бой как сложное военное явление был исследован, а принципы его, проверенные в прошлых войнах, — известны. Поэтому изучение и использование опыта Великой Отечественной войны для нового поколения летчиков приобретало важнейшее значение. Принцип наступательности (боевой активности), поставленный на первое место в отечественной школе воздушного боя, казалось бы, носил характер призыва, обращенного к моральным устоям бойца. Однако в материальном выражении наступательность — это количество результативных атак, подготовленных на предыдущих этапах боя — поиске и сближении. Активность рассматривалась не только как желание добиться успеха, но и как умение атаковать первым. Здесь возможности летчика ограничивались дальностью обнаружения противника, ему была нужна информационная помощь с земли.
Система оповещения строилась по варианту, проверенному в прошедшей войне. Главный пункт управления, питавшийся данными от радиолокационных станций, вел глубокую разведку воздушного пространства. При обнаружении противника он переводил подразделения истребителей в готовность № 1, а затем поднимал их в воздух. Важно отметить, что на земле летчики в кабинах самолетов долго не сидели: нужно было беречь моральные и физические силы, расходовать их экономно. В районе боевых действий — на горе вблизи электростанции размещался передовой пункт управления, боевой расчет которого контролировал обстановку «по-зрячему» и информировал об ее изменениях ведущих групп «мигов». Традиционным оставался пока и принцип боевого управления: до визуального обнаружения противника полетом руководил наземный КП, затем командование принимал на себя ведущий группы.
Основная боевая нагрузка по подготовке и организации боя ложилась на командира эскадрильи. Руководящий состав полков был часто занят дежурством на стартовом и передовом пунктах управления, поэтому летал реже. Среднее напряжение на летчика — два боевых вылета в сутки. Как и во время Великой Отечественной войны, разбор полетов чаще всего совмещался с предварительной подготовкой к следующему боевому дежурству. На разборе рождались и новые тактические идеи. Они становились материальной силой после опробования их в относительно несложных условиях с постепенным переходом к реальным. Львиная доля внимания уделялась анализу действий противника, который не придерживался устойчивых схем в тактике. В отличие от «мигов», решавших оборонительную задачу, «сейбры» были свободны в выборе времени и способов воздушного нападения. После нескольких ожесточенных сражений они обычно делали передышку для устранения вскрытых ошибок и разработки новых вариантов налетов.