Закрутилась опять машина сыска. Включился начальник Витебской жандармерии. Он доносит, что едет Акашев к матери — Екатерине Семеновне Воеводиной. Родился он 22 октября 1888 года. Мать вышла замуж вторым браком за мещанина Алексея Воеводина, проживает в своем имении.
«Акашев имеет собственное имение «Филянтмуй», расположенное в Пилденской волости этого же уезда, в 23 верстах от г. Люцина, которым управляет его мать и посылает с имения доходы сыну своему Константину в Париж.
Содержась под стражей в киевской тюрьме, Константин Акашев женился там на какой-то великолуцкой мещанке, которая, по сведениям, проживает где-то в Швейцарии…»
Вот и мы знакомимся с биографией этого незаурядного человека, но с совсем иным чувством, чем полицейские чины.
Ну а кто же та женщина, подруга молодого бунтовщика, неужели не докопаются господа жандармы? Плохо мы о них думаем (и в самом деле плохо, а вот в дотошности им не откажешь), еще донесение: «…Женат на Варваре Петровне Объедовой, 27 лет, проживает в Париже, где Акашев обучался, а практический курс проводил в Италии».
Еще интересная деталь об Акашеве: он летал, выходит, в Италии в то же время, когда там прославился Славороссов.
Неутомимые исследователи благонадежности российских граждан докапываются и до политических взглядов родственников жены Акашева:
«Отец Объедовых, Михаил Петров Объедов, крайне левого направления. Борис и Сергей Михайловы, Глеб Михайлов Объедовы за революционную пропаганду… привлекались: Сергея выслали в Вологодскую область под гласный надзор полиции». Это уже постарались псковские жандармы. Нет и нет Акашева, а приехала в Россию его жена, Варвара Михайловна, рожать вторую дочь, которую нарекут Еленой. Галина, родившаяся в Женеве, уже гостит у бабушки в Великих Луках. Как же Акашев стал летчиком? Еще до арестов и ссылок юный революционер успел окончить реальное училище в Двинске, думая стать инженером. Оказавшись в Париже — авиационной Мекке Европы, увлеченный новым поветрием, он решает свою судьбу так: сначала стану летчиком, потом авиационным инженером. Конечно, нужны деньги, и немалые. Все это Константин объясняет матери, запретив брать деньги у отчима — помещика Володина. Из-за него он и ушел семнадцати лет из дома. Часто бывая в Мурмелоне, где он предполагает учиться, Акашев узнает, что итальянский конструктор Капрони открывает у себя летную школу, где обучение обойдется значительно дешевле. В августе 1910 года Акашев уезжает в Италию.
Школа только создается, строится и завод. В новом ангаре механики собирали прибывший из Франции моноплан «блерио». Константину нравится в Италии, и сам Капрони, как пишет Акашев, «производит впечатление симпатичного и честного человека».
Летать начали только в декабре. Задержка в обучении устраивала Капрони, который тем временем заканчивал строительство аэроплана собственной конструкции. Ему хотелось первых питомцев выпустить уже на своем самолете, что одновременно служило бы и рекламой нового аппарата.
Дела у Акашева шли хорошо; кстати, появился еще один ученик из России — Янковский. 2 апреля 1911 года в журнале заседаний Императорского Всероссийского аэроклуба записано, что «доложено ходатайство г. Акашева о разрешении ему получить пилотский диплом от Итальянского аэроклуба. Со стороны спортивного комитета препятствий к удовлетворению ходатайства не встречается.
Совет постановил просить г. Акашева сообщить более подробные сведения о себе».
Надо полагать, что Акашев необходимые сведения прислал, представившись «по-умному», и уже в том же журнале от 1 июня 1911 года «доложено о поступившем от Итальянского воздушного общества ходатайстве о разрешении выдать диплом на звание пилотов-авиаторов гг. Акашеву и Янковскому…»
Постановлено сообщить, что препятствий нет. Так «беглый каторжник» беспрепятственно получает диплом, да еще одним из первых в Италии. Экзамен он сдал еще в мае на самолете «капрони».
Вернувшись вскоре в Париж, Константин, как и было задумано, поступает в Высшее училище аэронавтики.
Учеба, забота о семье не мешают Акашеву следить за политическими событиями, порой участвовать в собраниях революционных эмигрантских групп, сводить новые знакомства. Так познакомился он с одним из известных большевиков Николаем Александровичем Семашко.
…Весна 1914 года. Дети организаторов маевки русских политэмигрантов встречают приглашенных, чтобы проводить их к месту сбора. Одиннадцатилетний Сережа Семашко вел к лесной полянке высокого, кудрявого дядю Костю, который не только знал все про аэропланы, но и сам был летчиком. Повезло парнишке. Мог ли он думать, что через пятнадцать лет станет мужем дочери дяди Кости — Елены Акашевой.