— Томъ, — сказалъ инженеръ, — зажги фонари полнымъ свѣтомъ…
— Есть, мистеръ Робюръ.
— И всѣ за работу!..
— Есть! — отвѣчалъ помощникъ.
Откладывать работу до другого дня было теперь немыслимо. Никто не думалъ объ усталости, каждый горѣлъ нетерпѣніемъ поскорѣе вернуться на островъ Чатамъ и изловить опять плѣнниковъ. Лишь послѣ этого предполагалось починить, наконецъ, задній винтъ и полетѣть уже какъ слѣдуетъ къ острову Иксъ.
Тѣмъ временемъ, однако, нужно было принять какія-нибудь мѣры, чтобы аэронефъ не унесло вѣтромъ слишкомъ далеко на сѣверъ. Вѣтеръ постоянно усиливался, а между тѣмъ у воздушнаго корабля не было никакихъ средствъ ему противиться. Лишенный поступательныхъ винтовъ, Альбатросъ превратился въ аэростатъ, которымъ нельзя управлять. Стоя на берегу, бѣглецы видѣли, что онъ готовъ исчезнуть изъ вида прежде, чѣмъ послѣдуетъ взрывъ бомбы.
Такое положеніе дѣла безпокоило Робюра. Онъ боялся опоздать возвращеніемъ на Чатамъ. Чтобы этого не случилось, инженеръ велѣлъ спуститься пониже, надѣясь, что воздушное теченіе окажется въ нижнихъ слояхъ слабѣе. Маневръ исполнили съ замѣчательною точностью и быстротой. Если бы неподалеку плылъ какой — нибудь корабль, то какъ испугались бы люди, увидавъ маневрирующій въ воздухѣ аэронефъ, весь залитый электрическимъ свѣтомъ!
Спустившись на нѣсколько сотъ футовъ надъ моремъ, Альбатросъ остановился.
Къ несчастію, вскорѣ открылось, что въ нижнихъ слояхъ воздуха вѣтеръ дулъ еще сильнѣе, и аэронефъ понесся еще съ большею быстротою. Онъ рисковалъ унестись слишкомъ далеко на сѣверо-востокъ и запоздать возвращеніемъ на Чатамъ.
Послѣ нѣсколькихъ попытокъ пришлось убѣдиться, что выгоднѣе оставаться наверху, гдѣ атмосфера была уравновѣшеннѣе. Поэтому Алъбатросъ вновь поднялся на высоту трехъ тысячъ метровъ. Здѣсь, если онъ и не оставался, въ покоѣ, то во всякомъ случаѣ двигался гораздо тише, и Робюръ надѣялся на слѣдующій день утромъ удалиться не слишкомъ далеко отъ острова, географическое положеніе котораго онъ успѣлъ опредѣлить съ полною точностью.
Что касается до вопроса, какое положеніе относительно плѣнниковъ займутъ туземцы острова, если они есть, то имъ Робюръ очень мало интересовался. Что могутъ сдѣлать Альбатросу туземцы, если даже вздумаютъ помогать противъ него бѣглецамъ? Онъ ихъ разсѣетъ въ одну минуту, какъ волкъ робкое стадо. Въ томъ, что плѣнники снова будутъ пойманы, Робюръ не сомнѣвался ни на одинъ мигъ.
— Съ острова Иксъ не бѣгаютъ! — говорилъ инженеръ.
Къ часу ночи передній винтъ починили. Оставалось только вставить его на прежнее мѣсто, на что требовался еще часъ времени. Сдѣлавъ это, Альбатросъ полетитъ на юго-западъ, а потомъ починитъ и другой винтъ.
Да, все это такъ… А фитиль, тлѣвшій въ каютѣ и уже сгорѣвшій на одну треть? А искра, все ближе и ближе подходившая къ динамитной бомбѣ?..
Если бы экипажъ аэронефа не былъ такъ занятъ работой, то вѣроятно кто-нибудь изъ людей услыхалъ бы въ каютѣ подозрительное потрескиваніе горѣвшаго фитиля, почувствовалъ бы запахъ пороха и доложилъ бы Робюру или Тому Тернеру. Тогда стали бы искать во всѣхъ углахъ и нашли бы спрятанный разрывной снарядъ. Быть можетъ, тогда бы еще не поздно спасти отъ гибели воздушный корабль и людей, на немъ ѣхавшихъ…
Но всѣ были слишкомъ заняты работой и вдобавокъ находились на носу корабля, то-есть метрахъ въ двадцати отъ бывшей каюты плѣнниковъ. Робюръ самъ стоялъ тамъ же, работая вмѣстѣ съ другими. Онъ во что бы то ни стало хотѣлъ поймать бѣглецовъ. Если этого не случится, то тайна Робюра откроется, сдѣлаютъ разысканіе, отыщутъ островъ Иксъ—и тогда прощай то величественное, надземное, внѣ-человѣческое существованіе, которое устроили себѣ строители Альбатроса.
Въ эту минуту Томъ Тернеръ подошелъ къ своему начальнику. Было четверть второго.
— Мистеръ Робюръ, — сказалъ онъ, — вѣтеръ какъ-будто падаетъ, перемѣняясь на западъ.
— А что барометръ? — спросилъ инженеръ, внимательно приглядываясь къ небу.
— Почти безъ перемѣны, — отвѣчалъ помощникъ. — Впрочемъ, подъ Альбатросомъ облака стали какъ будто ниже.
— Очень возможно, Томъ Тернеръ, что надъ моремъ будетъ дождь. Но если мы останемся наверху, то для насъ онъ ровно ничего не значитъ. Работѣ нашей не будетъ помѣхи.
— Если пойдетъ дождь, то вѣроятно внизу вѣтеръ будетъ тише, — возразилъ Томъ Тернеръ.
— Конечно, Томъ, но по-моему все-таки рано еще опускаться. Исправимъ сперва поврежденія, а тамъ видно будетъ.