Я вздохнул и, смочив пересохшее горло глотком кофе, перевёл взгляд на задумавшегося собеседника.
- Не боишься, что эта твоя затея пойдёт в разрез с планами цесаревича? Не зря же он за Рюминых так ратовал? - Помолчав, спросил Бестужев.
- Если он не хотел этого сотрудничества, то должен был поставить меня в известность, и я, как верноподданный опричный государя нашего, непременно исполнил бы волю его и наследника.
- Итальянская забастовка продолжается, да? - Усмехнулся боярин.
- Именно. - Кивнул я и, обкатав неожиданно пришедшую в голову мысль, добавил. - Интересно, а не решила ли Ольга ступить на ту же дорожку? Всё-таки, её лояльность суверену...
- Не идёт ни в какое сравнение с лояльностью семье и будущему мужу. - Резко отрезал Бестужев, и уже куда мягче договорил. - Поверь, Кирилл. Этот выбрык Ольги никак не связан с её доверием к царской семье, тем более, что недавние события его изрядно подорвали. Нет, она просто жуткая собственница.
- Ясно. Что ж, будем лечить. - Кивнул я.
- Только не переусердствуй. - Усмехнулся Бестужев, но тут же построжел и переключился на другую тему. Понимающий у меня тесть, однако. - Новости от куратора есть?
- А как же. - С готовностью ответил я. - Вчера вечером встретились, поговорили. Билеты на поезд куплены, через неделю выезжаем в "столицу" Сибири.
- Значит, началось? - Пробормотал Бестужев. Я кивнул. - Что ж, тогда и мы, пожалуй, приступим к делу.
С этими словами, боярин залпом допил остатки коньяка в бокале, и я, поняв, что "аудиенция" окончена, слинял из его кабинета. Пора и мне приниматься за работу. И начну я, пожалуй, с Рогова. Развернувшийся над браслетом экран высветил нужный номер и отправил вызов. Правда, вместо ватажника почему-то ответила Инга.
- Приветики, Кирилл! - Вечный позитив и улыбка до ушей. Я уже и не помню, когда видел эту реактивную девчонку в унынии. По-моему, её конструкцией подобный "мод" вообще не предусмотрен.
- Привет, Инга. Как дела, что нового? - Невольно улыбнулся я в ответ.
- Всё в порядке. Скучаю. - Отрапортовала моя собеседница и тут же пожаловалась. - Братец заперся в гараже, возится с присланными Рюмиными образцами, в усадьбе тихо, большинство сверстников разъехалось на отдых... А меня даже к складу с техникой не подпускают! Кирилл, а ты скоро приедешь?
- Ох, Инга... пусть это будет для тебя сюрпризом. - Ответил я.
- Ну во-от... - Изобразила печаль-тоску девчонка.
- Эй, не вешай нос! Обещаю, мы скоро встретимся.
- Ловлю на слове!
- Так, стоп, мелкая... - Я нахмурился. - Чем, говоришь, твой братец занят? Какими-такими образцами?
- Эм-м... ну, Рюмины же прислали пару дней назад образцы скелетов для ТК, вот Жорик их и гоняет на стенде, по просьбе Ольги. - Посерьёзнела Инга.
- А почему я об этом узнал только сейчас? Впрочем, ладно. - Я осёкся. - Передай брату, чтобы бросал к чертям эти железки, приводил в порядок "Визели" и начинал готовить спасплатформу. А будет артачиться, скажи, что договор с Рюмиными вступает в действие только в следующем году, а техника мне понадобится уже через неделю!
- А если Ольга... - Помешкав, заговорила Инга.
- Отсылайте её ко мне. - Отрезал я. - Приказ ясен?
- Так точно! - Весело ухмыльнулась Инга. - Есть посылать Ольгу на... к тебе.
- Ох, кому-то точно давно уши не драли. Кстати об ушах... как у тебя дела с учёбой? - Улыбнулся я. В ответ, девчонка только показала мне язык и... отключилась. Вот ведь шебутная! Пришлось звонить снова, на этот раз через протокол принудительной связи, чтоб не смогла вырубить или проигнорировать вызов.
- И даже не думай от меня сбежать. - Сообщил я удивлённой Инге, явно не предполагавшей наличие такой функции в браслете брата.
- И-извини, Кирилл. - Девочка на ходу состроила виноватую мордашку.
- Минус десерт.
- Это как? - Она аж на месте застыла от удивления.
- Просто. Учишься готовить десерты и, при встрече, угощаешь меня получившимся шедевром.
- Гото-овить... - Недовольно протянула Инга, явно вспомнив наше житьё в "Девяточке", но почти тут же повеселела, и я, кажется, понимаю почему. Ну да, думаю, следующий её шантаж встанет мне вдвое дороже обычного.
Глава 8. Давай поговорим
Московский дом Бестужевых опустел. Не в том смысле, что все разбежались, просто, большая часть прислуги была отправлена Раисой в оплачиваемый отпуск, дружинники, подчиняясь инструкции, и без того не слишком часто появлявшиеся в основном доме усадьбы, и вовсе перестали пересекать его порог, а мои ученицы разъехались по домам. Близняшки заперлись в "Беседах", Мария упорхнула под крылышко к родителям, Елизавета же отправилась в гнездовское имение Елены Павловны. Только Леониду и Ольге деваться было некуда, так что они остались в особняке, уже второй раз за год поднявшем крепостные щиты. Точно такие же, кстати, были активированы во всех без исключения усадьбах Бестужевых. Валентин Эдуардович объявил осадное положение, всячески демонстрируя серьёзность, с которой он воспринял недавнее вторжение в медицинское крыло костромской усадьбы.
Из-за этих демонстративных пряток, кстати говоря, мне пришлось вносить изрядные коррективы в своё расписание. Ведь закрывшиеся под защитой родни, ученицы не могли разъезжать по городу, как им будет угодно, а потому, пришлось мне тратить время на то, чтобы переправить их "окном" перед очередным занятием в моём сокольническом доме, и вернуть их "где взял", по окончании. Кроме того, после того же занятия, я должен был забросить Марию к Бестужевым на тренировку... и, естественно, по окончании таковой, доставить её домой к маме с папой. В общем, вот уже три дня, как мои ученицы изображают монахинь-затворниц, а я... я чувствую себя самым натуральным таксистом.
Ситуация усугублялась тем, что куратор вдруг воспылал жаждой общения, и на следующий день после истории с визитом неизвестных в костромскую усадьбу Бестужевых, взял за правило захаживать ко мне в гости в квартиру на Акуловой горе... и хоть бы раз предупредил, зараза! Спасибо установленному мною фиксатору, присылавшему на браслет сигнал каждый раз, как Зотов оказывался на пороге. Пару раз из-за этого мне пришлось срываться чуть ли не посреди разговора, в первый раз с Посадской, второй раз с будущим тестем и, свалив в Морхинино "окном", изображать приветливого хозяина для незваного гостя. И ладно бы, если бы он наведывался единожды за день, так ведь нет. Когда я поинтересовался, не надоело ли ему мотаться из Москвы в Морхинино и обратно, куратор радостно объявил, что с позволения начальства, он переехал в здешнюю гостиницу до самого нашего отъезда в Тобольск, и теперь, фактически, находится в недельном отпуске. Наверное, ему просто совершенно нечем заняться в этой дыре, вот он и взял за привычку заглядывать ко мне в гости, по два-три раза в день.
Поверила ли Ольга в это объяснение или нет, я не знаю. Закрыв от неё свои эмоции, я одновременно обрубил и возможность ощущать её настроение. Так что, определить, как она отнеслась к моим "бедам конспиратора", стало невозможным. А выуживать что-то из разговоров... так, с момента нашего скандала мы и десятком слов не перекинулись, просто потому, что в московском особняке Бестужевых я стал бывать короткими наскоками, так, чтобы не попадаться на глаза вернувшемуся из Костромы Аристарху Макаровичу с его бойцами.
- Не доверяешь ему? - Поинтересовался Бестужев во время одной из таких коротких встреч с ним в особняке.