– В этом году, говорят виноград будет слаще меда, – расписывала бабушка красоты их жизни, – сделаем вино, мармелад… Она мечтательно закатила глаза, – это такое лакомство, м-м-м-м. Кто не пробовал свежеприготовленный виноградный мармелад с блинчиками, тот не знает, что такое настоящие сладости.
Ну бабушка, вот уж не думала, что она такая сладкоежка! Мне, так ни разу не приходилось попробовать этот самый, свежесваренный… Только обычный. От голода у меня заурчало в животе и я немного высунулась из-за кресла.
– А качели, качели на которых мы катались, еще висят в саду? – спросил брат.
– Да, конечно, – бабушка энергично закивала головой. – Дедушка их подремонтировал, покрасил, сейчас они лучше новых. Соседские дети, частенько заходят на них покататься.
Вот они какие! – от обиды у меня задрожала нижняя губа. Подумать только, братья катались на качелях, а мне и не рассказывали! И сейчас, какие-то соседские дети катаются, а я нет! До чего же несправедливая жизнь! Не успела я додумать эту мысль, как дедушка достал какую-то яркую бумажку и принялся разглаживать ее у себя на коленях.
– Дедушка, что это такое? – Мама слегка приподнялась в кресле, загораживая мне вид.
– Это? – дедушка многозначительно пошевелил бровями, – это афиша. Через полтора месяца к нам приезжает просто удивительный цирк. Там будут и верблюды, и обезьяны, и тигры, и даже слон. А выступление воздушных гимнастов! Говорят, это нечто!.. Мы с бабушкой непременно пойдем.
Нет, это уж слишком! – Возмущенно думала я, выползая из-за кресла. Разумеется, я догадалась, что происходит! Но отказаться было выше моих сил! – Можно я поеду с вами? – тихо попросила я, кое-как выбравшись из своего укрытия…
8
Вот это был беспокойный денек! После обеда няня с бабушкой спешно собирали меня в дорогу. Они то и дело бегали советоваться с мамой. Брать игрушки, или нет? Сколько необходимо взять платьев? Пригодится ли мое осеннее пальто? Понадобятся ли в дороге лекарства? Я активно им помогала. Но няня заявила, что я путаюсь под ногами. Ничего подобного! Если бы я не вытащила из корзины свои зимние перчатки и шарф, то они отправились бы с нами. В общем, суматоха была такая, что глядя со стороны можно было подумать, что уезжает не один, вполне себе самостоятельный ребенок, а целое семейство!
Когда наступила пора отправляться на вокзал, я вдруг передумала. И даже вознамерилась порыдать, но тут, мой дедушка слегка дернул меня за ухо и пробормотал: – Тихо. Не огорчай маму. – а вид у него был такой возмущенный, что я не осмелилась ослушаться.
Кстати, про дедушку я вам еще не рассказывала. Папа говорит, что он очень важная персона. Он работает нотариусом. Пишет какие-то бумаги и что-то там заверяет. Или кого-то в чем-то заверяет? В общем, я тогда еще не разобралась, но на всякий случай держалась от него подальше. Да и вы бы держались, если б его видели. Он всегда носит серые, колючие костюмы и очень внимательно на всех смотрит. Поверьте, даже если вы стащили конфеты из вазочки пару недель назад, он догадается! А потом он, наверное, записывает все в своих бумагах. И заверяет всех, что это правда. Вот так. Папа утверждал, что, когда я больше узнаю дедушку, я его буду обожать. Но я сомневалась. Ведь он сам говорил, что дедушка всех видит насквозь. Кому это понравится?
Смотрит на вас кто-то и видит все ваши кишки и печенки. Ага? Жуть, правда? По-моему, таким талантливым людям нужно становиться докторами и точка! Но, когда я сообщила об этом папе, он, как обычно, долго хохотал, а потом сказал, что видеть насквозь это образное выражение. Я так и не поняла, что это значит. Решила потом посмотреть в словаре. Но, как вы сами понимаете, сердить такого необыкновенного дедушку лучше не стоит. Поэтому, кое-как простившись с мамой, я поплелась в машину. Папа отвез нас на вокзал, выгрузил все вещи, быстро обнял и лихо укатил обратно.